Ефим Андреев Некролог

Село Выскатка (Гдовского уезда). 12-го марта, в 6 часов утра, здесь скончался после продолжительной, тяжелой болезни Ефим Андреевич Андреев, общественная деятельность которого заслуживает некоторого внимания. Покойный Андреев родился 1 октября 1830 года в семье вольных крестьян ведомства Павловского дворца. Отец его был сельский живописец-самоучка и единственный в то время грамотей во всей Выскатской волости. Сознавая громадную пользу грамоты научил он ей и своего сына Ефима; этот последний, разъезжая с отцом по уезду для исполнения живописных работ в приходских церквях, вскоре не только изучил отцовское ремесло, но даже превзошел своего учителя и в течении своей жизни много поработал в этой области. Но деятельность покойного Андреева выразилась не только в этом. В 1863 году, благодаря его трудам, открыта первая в Гдовском уезде народная школа. По освобождении крестьян от крепостной зависимости он был избран волостным старшиною. В 1870 году он открыл выскатское ссудо сберегательное товарищество, сам написал для него устав и до самой смерти состоял в этом учреждении директором. Первоначально товарищество организовалось из шести человек с капиталом всего в триста рублей, но оно благодаря трудам и энергии Ефима Андреева, быстро разрослось, и в 1890 году в нем насчитывалось более трехсот членов; за тридцатилетний период своего существования обороты товарищества превысили три миллиона рублей. Благодаря трудам Ефима Андреев, в Выскатке выстроена, в память чудесного избавления от опасности при покушении в Варшаве на жизнь бывшего владельца крестьян Выскатской волости Великого Князя Константина Николаевича, церковь, в которой Андреев состоял тридцать лет старостой, и учрежден в память того же события ежегодный крестный ход из села Доложского в Выскатку. Благодаря его же трудам, открытая им в Выскатке сельская школа преобразована в двухклассное сельское училище, попечителем которого покойный Андреев состоял до самой своей смерти. Ефим Андреев состоял членом Палестинского и Миссионерских обществ, Кавказского общества распространения христианства, корреспондентом императорского Вольно-Экономического общества, был уездным гласным. Покойный имел две медали за усердие и недавно был представлен к награждению за свою неутомимую плодотворную деятельность званием почетного гражданина. Ефим Андреев был холост, вел строгий образ жизни, не курил и не употреблял вина и других крепких напитков.

М – в.¹⁹⁹

1901

П.Я. Яновский

Священник

Симеон Фомич Никольский

(Некролог)

8 марта, от осложнившегося воспаления легких скончался на 70 году жизни настоятель Пенинской Рождество-Богородицкой церкви, Гдовского уезда, священник Симеон Фомич Никольский. Покойный, по окончании в 1853 году курса с.-петербургской духовной семинарии (товарищем его по семинарии был, между прочим, Иван Терентьевич Осинин, бывший проф. СПб. дух. акад.), в продолжение 17 лет трудился в скромном звании учителя народного училища в с. Путилове, Шлиссельбургского уезда, где оставил по себе прекрасные воспоминания; в 1870 году поступил священником к Пенинской церкви.

В лице почившего сошел в могилу один из воспитанников старой духовной школы, которая, при всех своих недостатках, умела вырабатывать в своих питомцах стройное, строго-церковное, целостное миpoвоззрение. Это был добрый, любвеобильный, незлобивый старец. От всей его личности веяло духом патриархальной простоты, нелицемерной кротости и смирения. В самом внешнем виде его, в его фигуре, было что то апостольское. Высокий, исхудалый, с головою, обрамленною седыми волосами, во время совершения, напр., литургии он был, поистине, прекрасен!.. Отношение его к прихожанам были чисто отеческими. Он в мельчайших подробностях, до тонкости, знал жизнь своего прихода; свою жизнь он, как то, сливал с жизнью своих духовных чад: радовался их радостями и печалился их горестями. И прихожане любили и чтили его.

Любил о. Симеон землю, земледелие, полевые работы. В этом отношении покойный являл в своем лице старозаветный, ныне уже, к сожалению, исчезнувший тип пастыря-земледельца. Своими руками он насадил около своего дома большой сад; не считал для себя унижением своею рукою проводить борозду сохой на своей ниве

Да учинит Господь Бог душу твою, добрый и верный пастырь Христов, в незаходимом свете святой своей славы!

П. Долоцкий²⁰⁰.

1901

П.Я. Яновский

15 августа происходила закладка

храма во имя Успения Божией Матери,

созидаемого в 2-х верстах

от погоста Долоцкого, Гдовского уезда

близ так называемой «пещеры»

Чин «на основание храма» совершен был священниками: К.М. Тихомировым, Н.П. Добряковым. и А.Г. Абакумовым, прибывшими к месту постройки после литургии с крестным ходом; по совершении чина о. Тихомировым было сказано приличное случаю слово. Народу на торжестве было множество, так как Успеньев день – храмовой праздник, в Долоцком и ярмарка. Новосозидаемый храм будет одно престольный, каменный, в стиле русского зодчества XVII века. В настоящее время кирпичная кладка доведена уже почти до крыши. Храм строится на средства церковно-приходского попечительства, при крупной материальной поддержке, главным образом, председателя попечительства И.П. Павлова.

Церковь стоит в чрезвычайно живописной местности, на берегу реки Долгой, у подножия высокой горы, поросшей лесом; в этой горе находится пещера (длиною 30 шагов), в которой, по преданию, явилась чудотворная икона Успения Божией Матери, составляющая ныне великую святыню долоцкого храма. Окрестным населением пещера эта почитается как место святое. В народе живет предание, что в половине XVIII ст. близ этой пещеры спасался какой-то подвижник монах, которому и явилась означенная икона Успения Богоматери; когда слух об этом событии дошел до новгородского владыки, – последний сделал распоряжение об отобрании иконы в Новгород; местным жителям хотелось иметь все-таки хотя копию с явленной иконы; и вот, когда иконописец изготовил копию, последняя была на столько сходна с оригиналом, что не представлялось возможности различить список от подлинника; и случилось так, говорит предание, что копия была отправлена в Новгород, а подлинный, явленный образ остался на месте. Быть может, в этом сказании и есть некоторая доля правды, поелику в описании долоцкой церкви 1622 года (в писцовой книге Александра Чоглокова, да дьяка Добрыни Семенова) – никакой иконы Успения Богородицы не упоминается, а между тем, по иконографическому типу, означенную явленную икону можно отнести к XVI в.; а с другой стороны, только в половине XVIII столетия появляется в Додоцком погосте церковь во имя Успения Богоматери (тогда как раннейшие храмы прихожане всегда посвящали имени св. архистратига Михаила), только в это время является почитание указанной пещеры, устанавливается туда крестный ход и пр.

Чтимая икона Успения Богородицы, находящаяся ныне в церкви Долоцкого погоста, имеет 1 ¹/₂ арш. длины, 1 арш. 2 вершка ширины; письмо старинное, новгородского пошиба. В 1788 году помещицей Мордвиновой, в благодарность за чудесное спасение от потопления на Долгом озере, на икону была устроена серебряная риза, а в 1869 году нарвский купец Орлов украсил святыню новою серебряно-вызолоченною ризою, художественной работы, богато украшенною рубинами и стразами.

В Успеньев день ежегодно тысячи богомольцев из Гдовского и окрестных уездов стекаются в Долоцкое – для поклонения святыне; по заказу боголюбцев, духовенством совершается с чудотворной иконой не мало крестных ходов «в пещеру»... При виде многочисленных народных масс, толпящихся около небольшой, ветхой часовни близ пещеры, в воображении невольно рисовался храм Божий, который должен бы красоваться на этом месте явления знамения и сил божественных. Теперь эта мысль близка к осуществлению. Из церкви крытою галереею будет сообщение с самою пещерой.

П. Долоцкий²⁰¹.

1901

П.Я. Яновский

20 и 21 августа в новоустроенном храме

погоста Пенина, Гдовского уезда,

состоялось освещение

двух боковых приделов

во имя Cретения Господня

и св. благоверного вел. князя

Александра Невского

Чин освящения и божественную литургию в новоосвященных приделах совершал преосвященный Константин, епископ гдовский, в сослужении прот. И.И. Сергиева (Кронштадтского), ризничего Адександро-Невской лавры архимандрита Гедеона и священннков: местного благочинного А.И. Солнцева, Н.И. Лаврова, А.Е. Иванова, П.А. Протопопова, Н.П. Добрякова, С.Н. Иванова, А.Г. Абакумова и Н.С. Никольского, при лаврском архидиаконе Иоанне, диаконе А.И. Прокофьеве и др. Пел местный хор, под управлением псаломщика И.А. Калашникова, благодаря умелому руководству которого крестьянские мальчуганы и девочки благополучно справились с трудностями apxиерейской службы. За обеими литургиями, вместо запричастного стиха, о. И.И. Сергиевым было сказано слово. Двухдневное духовное торжество привлекло в Пенинской погост громадные массы народа.

П.Я.Я²⁰².

1901

П.Я. Яновский

Новые данные об упраздненной

покровско-озерской обители

Преп. Илариона Гдовского

I

О. иеромонах Никодим в своем обстоятельном агиологическом очерке о св. Иларионе Псковоезерском²⁰³ («СПб. Дух. Вестн.» 1901 г., № 27) приводит все известные в настоящее время печатные сведения о преподобном Иларионе, и основанной им покровско-озерской обители, причем высказывает и пожелание, чтобы найдены были письменные памятники об обстоятельствах прославления св. Илариона. Исполнятся ли эти desideria достопочтенного автора – покажет будущее, пишущему же сии строки в Московском архиве минист. юстиции удалось найти oписание покровско-озерского монастыря, относящиеся к 1585 году и – стало быть – составленное 109 лет спустя после кончины его преподобного основателя²⁰⁴). Это опиcaниe находится в рукописи архива № К. 827 («Список с писцовой книги городища Кобылья и оброчных поместных, монастырских, церковных и порозжих земель в губах – Полянской, Ремде, Мыслогостицкой, Гвоздинской и Мельницкой письма и меры Григория Ивановича Мещанинова-Морозова, да Ивана Васильевича Вовнина с товарищи») и представляет собою, как бы приложение, или supplement к самой писцовой книге²⁰⁵). Помимо своей детальности, обстоятельно рисующей монастырский быт XVI века, данный документа представляет ещё немалый интерес и потому, что описывает обитель преп. Илариона во время, сравнительно, не весьма удалённое от времени жизни самого св. подвижника, освятившего своими трудами и подвигами пределы теперешней Петербургской епархии. Некоторыми извлечениями из этого «описания» в настоящем очерке мы и пользуемся.

Покровский монастырь в ХVI – XVII вв. числился в Кобылинском уезде, в Полянской губе²⁰⁶), в местности «Княжи Озера».

Необходимо допустить, что при самом своем первоначальном возникновении покровско-озерский монастырь не принадлежал к разряду тех многочисленных захудалых мелких обителей, к числу тех «несобственных монастырей», по определенно проф. Е.Е. Голубинского, – которые в старой Руси появлялись совершенно случайно, когда 5 – 6 человек сходились в уединенном месте, для ведения иноческого житья «для души cпасения». И личность св. Иларионa – ученика преп. Евфросина Псковского²⁰⁷), знававшего, следовательно, виды относительно правильной организации монашеской жизни и – особенно – прекрасное благоустройство покровско-озерского монастыря, который до литовского нашествия 1580 года быль украшен двумя храмами, имел ценную церковную утварь, солидный хозяйственный инвентарь и проч., – все это свидетельствует, что основание и утверждение обители препод. Иларионом совершалось в сравнительно широких размерах, по заранее обдуманному плану, на началах правильного монашеского общежития.

После кончины препод. Илариона благополучное существовавание монастыря продолжалось сто с небольшим лет, до 1580 года, до прихода «литовских людей». Покровско-озерская обитель имела несчастье стоять как раз на пути, по которому отряды Стефана Батория направлялись от Пскова к Великому Новгороду; монастырь подвергся основательному опустошению (почти все храмы теперешнего Гдовского уезда к северу от «Княжих Озер» избегли этой печальной участи). «В королевской приход монастырь и все церковное строенье²⁰⁸) и книги пожгли литовские люди; и игумена и старцов побили». Это известие монастырской описи в сильной степени преувеличено: в конце документа находится обёмистый реестр монастырского имущества, оставшегося от погрома литовских людей; среди уцелевшего «монастырскаго строенья» есть вещи порядочной ценности, которыми, во всяком случае, не побрезговали бы солдаты Батория. Дело, по-видимому, надо представлять таким образом, что предусмотрительные иноки заблаговременно укрыли в безопасном месте некоторую церковную утварь, предметы хозяйства и проч., хотя сами и сложили главы свои под литовским мечом: не успели скрыться, а может быть – и сознательно остались в обители, желая «восприять венец мученичества».

«Да осталось после литовскаго приходу», говорит oписаниe, «старые монастырские казны от литвы: деисус, что был в большом тябле²⁰⁹) – 9 образов, что были в середнем тябле господских праздников – 9 образов, да верхняго тябла, во пророцех, осталось 7 образов, – все на золоте. Да двери царския и столбцы и сень над царскими дверьми – на золоте, да двери северныя – Дизман разбойник²¹⁰) на красках, да 15 образов пядниц на золоти, да 10 образов пядниц на красках. Да осталось образов местных больших: Рождество Христово, да Воскресение Христово, да Покров Святей Богородицы, да образ «О тебе радуется» с господскими праздники, все на золоте; да осталось: гривна серебряна басменна, да яблоко деревянное позолочено, что было у паникадила. Да осталось другия церкви, что была в трапезе – Рождество Христово: деисус на красках, а в нем осталось 7 образов, да двери царския и столбцы на красках обе половины, да над дверьми образы: Благовещенье и Покров Святей Богородицы на золоте, да на исподе праздники, да Димитрий, да Иасаф, да Христова мученица Варвара, да образ в киоте Воскресения Христова на красках, да другой образ в киоте: на золоте: Пречистая, да Михаил Архангел. Да две лампады деревянныя на красках, да два подсвешника большие позолочены, да 9 подсвешников малых позолочены, деревянные, да десятой на красках, да 8 блюдечек малых оловянных, что были на свечах. да 3 достаканцы (?), да 10 блюдечек малых деревянных, что были на свечах, позолочены, одиннадцатое на красках. Да осталось воску 6 гривенок, да 15 свеч, что были на паникадиле. Да осталось покровцев и пелен: покров камка двоеличная, обложен тафтою зеленою, да покров тафта желта, обложен тафтою черленою, да пелена бархат на золоте, на черной земле, обложена тафтою зеленою, приволока – бархат на золоте, что была на гробу, на Иване Ищеине²¹¹); да 10 камушков хрустальных от образов, да 2 камушка сердолики зелены, да 2 насвечника железные. Да осталось книг певчих; евангелие толковое, да псалтыря, да книга «сказание святых пророк и апостол», да книга молебник, да книга часословец печатной, да книга четья – соборник, книга осмогласник, да книга шестодневец, да книга «главизны указание святых отец», – все те книги в десть на бумаге; да книга «на одеяние рязы» (рясы) в полдесть на бумаге; книга устав Ивана Златоустаго в полдесть на бумаге; книга часословец в полдесть на бумаге; книга триодь цветная в полдесть на бумаге; книга псалтыря толковая, книга Апостол, книга житие преподобныя Mapии, да две книги чети, да книга хартейная (пергаменная) венчание, да книга парамейник, да книга служебник, – все те книги в полдесть на бумаге, да книга четья в четвертинку, да книга четья великаго плату, да книга святцы – обе в четвертинку на бумаге, да книга Трефолой²¹²), да книга минея новых чудотворцов – обе в десть на бумаге, да книга августьская (минея), да книга четья – oбе в полдесть на бумаге, да книга «Охтоиц» (Октоих), да псалтыря в десть на бумаге, да книга четья в полдесть на бумаге, да книга святцы в четвертинку на бумаге. Да подсвешников деревянных 5 золочены, а шестой незолочен, да часы железные, да откосок один паникадильной медян, да шендал медян, да мельничная снасть вся железная одное мельницы, а другия мельницы – гриница, да веретено, да лом мельничной.

Да осталось от литвы две трубы винныя медныя²¹³), да котел меден в 6 ведер, а другой котел в 7 ведер, да два котла по 4 ведра, да сковорода медная ведра в четыре, да укропник меден, да блюдо медное, да 7 блюд малых оловянных, да 4 чарки оловянных, да 3 оловянника по ведру, да 2 оловянника по полуведра, да 2 кружки оловянныя – одна полведра, а другая четверть ведра, да котел полтора ведра, да 4 колокола малых, да клепало. Да осталось после литвы старых хором: келья поваренная, да четыре житницы, да невод рыбной.»

Как видно из приведённого отрывка, категорическое заявление описания о совершенном, якобы, сожжении «литвою» монастырского имущества необходимо ограничить в значительной степени. Нельзя, конечно, думать, что из монастырской казны ничего не попало в руки поляков; но если, тем не мeнее и после литовского погрома в монастыре осталось ещё изрядное количество всякого добра, – то можно составить себе приблизительное представление о состоянии обители преподобного Илариона до 1580 – 81 гг.

П. Яновский²¹⁴.

II

Разоренной «литовскими людьми» обители преп. Илариона, однако, суждено было возродиться. В то время, когда «после в развалинах, в «Юрьеве ливонском» (Дерпте) существовал, хотя и нельзя сказать, чтобы вполне благополучно, монастырь во имя Воскресения Христова. Монастырь этот возник в Ливонии, приблизительно, в 60-х годах XVI ст. В самый разгар ливонской войны Ивана Васильевича, когда Ливония была в руках русских, Грозный, смотревший на Ливонию, как на свою неотемлемую собственность, в целях обрусения края, пораздавал там не мало земель в поместья дворянам и детям боярским, поселив туда и других служилых русских людей и проч. Тогда же в самом Юрьеве был основан монастырь, долженствующий, очевидно, по мысли Грозного, быть «гвоздём» русской колонизации в этой «немецкой земле». Ливонская война в конце концов однако, как известно, оказалась весьма несчастною для Руси, и по миру у Запольского Яма (порховск. у.) 1582 г. Ливония отошла к Польше. Всей тамошней русской публике, таким образом, пришлось выселяться со своих, хотя бы и не совсем насиженных мест.

Потерпели «выгонку» и иноки дерптского Воскресенского монастыря. Государство пришло на помощь обездоленным ливонским русским выходцам; дворянам и детям боярским были наверстаны новые поместья (преимущественно в пределах теперешней С.-Петербургской губернии); а братии воскресенского монастыря и был отдан во владение разоренный покровско-озерский монастырь, в котором она и должна была обосноваться.

«По государеве грамоте», говорит опись, «велено в том монастыре («во Княжих Озерах») быти и тот монастырь строити Воскресенскому игумену Никандру, с братьею, что высланы из Юрьева Ливонскаго, из воскресенскаго монастыря».

Игумен Никандр прибыл из Юрьева в обитель преп. Илариона со всею своею братиею, в которой, состояло: черной поп, да пономарь, да 13 братов, да три дьячка; «описание» упоминает еще 34 человека монастырских слуг, но последние, вероятно, были местные аборигены. Немедленно началась постройка монастыря; в 1585 году в покровско-озерской обители уже существовала «церковь Покров Святей Богородицы, древяна с колокольницею, а на полатях (т.е. на хорах) придел Воскресения Христова, поставлена после королевскаго приходу, да 13 келей, да хлебня, да трапеза». Возобновление монастыря совершалось тем легче, что вся церковная утварь, предметы обихода и проч. и даже самое церковное здание было привезено в Княжи Озера из Юрьева²¹⁵; «а церковь и церковное строенье», говорит опись «и образы и книги и колоколы и всякое иное церковное строенье привез из Юрьева игумен Никандр с братьею». Новоприбывшее церковное имущество было настолько обильно, что перечисление одних икон (весьма ценных) в монастырской описи занимает целых два листа. Вот перечень некоторой части церковной казны, вывезенной в обитель преп. Илариона из дерптского Воскресенского монастыря: «в олтаре на престоле евангелие тетр в десть на бумаге, обложено камкою зеленою, а на верхней дске Страсти Христовы и евангелисты басмы серебряны золочены обложены; да на престоле покров мухояр, обложен тафтою зеленою, да над престолом воздух – дороги пушены тафтою²¹⁶). Сосудов церковных: потир да 3 блюда оловянныя, да лжица оловянная, а другая серебряная, да две звезды медныя, да 3 блюдца деревянныя; покровцы (воздухи) – камка зеленая. А риз в казне у Покрова Пречистые, что из Юрьева привезено: двои ризы камчатыя, оплечье – олтобаш золотной, а у других оплечье бархатное, опушено кушаком шолковым; ризы мухоярныя, ризы безинныя, а оплечье у них – бархат золотной черленой; ризы полотняныя, а оплечье камка зелена; ризы постныя мухоярныя, оплечье бархат рыт зелен; стихарь дьяконской полотняной, да другой постный крашенинной; да 4 стихаря подризных полотняных, да две патрахели бархатных – бархат черлен на золоте; патрахель камчат, патрахель тафтян, патрахель изуфрян (?) зелен, да двои поручи бархатные, да двои поручи камчатые, да 2 пояса шолковые: один черен, а другой черлен. Да в церкви же блюдо медное большое, да другое деревянное, да 3 паникадила, да у паникадил 3 чепи железныя, да чарка оловянная, да 6 свечь местных больших, а свечи шести пядей, а наделки у свечь: у дву оловянные, а у четырех немецкаго железа, да горн церковной медной с покрышкою, да ломпада церковная золочена, да кадило медное о трех чепях, да крест железный, что ставят на церкви с перекрестьями, да железа немецкаго 75 листов.

Да книг²¹⁷ у Покрова Пречистые на крылосех и в казне: устав в десть, да апостол в десть, 2 октоица в десть, евангелие толковое печатное в десть, псалтырь в десть, да 2 триоди в десть – постная и цветная, да соборник в десть, да книга Ефрема Сирина в десть, да книга соборник в полдесть, да книга Пчела в полдесть, да книга о Варламе и Асафе царе в полдесть, да книга Лествица в полдесть, да книга Андрея Уродиваго в полдесть, да книга Патерик в полдесть, да служебник в полдесть, да часовник в полдесть, да минея общая в полдесть, да 12 миней месячных, да тетрати, а в них кононы молебные и царские часы, да книга Измарагд в полдесть, да книга харатейная в десть, да Пролог половина с сентября, да трифолой в полдесть, да книга харатейная старинная, две книги Пролог с марта на полгода, да трифолой с маия по сентябрь в десть, да в казне-ж пелена престольная камка червчата, а пушена тафтою желтою, а на ней крест шит шолком белым, да пелена камка лазорева, опушена отласом червчатым, крест шолков зелен, да пелена образная доротинная пушена тафтою, на ней крест тафтян зелен. Да в казне паникадило о 16 подсвешниках, да 4 яблока деревянных позолочены с кистьми; да в церкви налой, на чем ставят праздники, оболочен крашениною лазоревою.

Да (со)судов у Покрова Пречистые в казне воскресенских (юрьевских): два оловянвика больших, да кумган меден, да 5 шандалов меденых, да 3 скатерти браныя, да 7 скатертей рядинных, да котел меден 10 ведер, да 2 котла медные-ж по 8 ведер, да 4 сковородки медных, да 3 чепи поваренных (на них вешались котлы), да трои судки столовые, да росольник, да 4 солонки оловянныя, да стопа оловянная, да яндова медная, да 2 братины медныя-ж лужены, да 12 блюд белых, да 2 чаши медныя лужены. Да живота монастырскаго, что приведены из Юрьева Ливонскаго воскресенскаго монастыря на конюшенном дворе: двадцатеро лошадей, да 20 коров, да пятеро молодых телят».

Если к этому «юрьевскому» имуществу присоединить церковное строенье, оставшееся в Покровско-озерском монастыре после литовского раззоренья, то обитель препод. Илариона в XVI в. вполне можно отнести к числу «пресловущих» монастырей нынешнего петербургского края; и это «довольство» Озерского монастыря особенно выступает по сравненнию с такими монастырьками, как, напр., Николаевский в Полях²¹⁸ (ныне с. Поля, гдовск. у.) и друг. Покровско-озерский монастырь владел и вотчинами, хотя нельзя сказать, чтобы значитель­ными.²¹⁹ Так, монастырь имел вотчины в Рудницкой губ. (вопче с дворцовыми): Онфимово, Верхоручье, Волосово-Сипково, Белково, Болотово, в Кунейской (пуст. Лариново), в Моцкой и друг.

Писцовая книга хранит полнейшее молчание об основателе монастыря в «Княжих Озерах» преп. Иларионе. Нам представляется вероятным, что в конце XVI века препод. Иларион ещё не принадлежал к числу канонизованных русских святых, поелику в противном бы случае писцовая книга не преминула отметить факт почивания в обители мощей преподобного и проч.: подобные отметки делаются в писцовых книгах со всею решительностью. На вопрос, – когда была совершена канонизация св. Илариона,²²⁰ – приходится отвечать категорическим «ignoramus», хотя некоторый ключ к раскрытию этого вопроса и могут дать, думается, и месяцесловы, помещенные в старинных богослужебных книгах рукописных (преимущественно новгородско-псковского происхождения) и печатных (раннейшие издания). Когда, таким образом, будет, приблизительно, найдено время установления всеобщего почитания св. Илариона, – можно сделать и изыскания в соответствующих архивах.

Весьма печально, что население Гдовского уезда почти совершенно забыло свят. Илариона, в территориальном отношении, своего, так сказать, законного патрона. Мы не знаем, насколько привержено к памяти святого Илариона окрестное население, хотя обстоятельство, что в погосте Озерах даже доныне не имеется храма, посвященного имени преподобного, и может наводить на грустныя размышления... Но то׳ факт, что если жителю северной половины уезда сообщить, что, мол, в нашем Гдовском уезде находятся мощи свят. угодника, – это будет для него совершенною новостью и большим открытием.

П. Яновский²²¹.

1901