Раздел III

Все партии едины лишь в одном: Им государства чужды интересы; Им лишь бы навредить друг другу.

Браун

(1770 г.) Состояние здоровья графа Чэттэма давно уже не позволяло ему с прежней энергией трудиться на благо страны, и он с горечью убеждался в том, что потерял влияние в кабинете, а его былая популярность в народе забыта. Поэтому он подал в отставку. Его примеру последовал герцог Графтон, которого заменил на посту первого лорда казначейства лорд Норт; некоторые изменения были произведены и на более низких постах в правительстве.

Страна, где правительство подвержено столь частым и неожиданным переменам, где подданные не желают более относиться к закону с должным уважением, сама теряет уважение соседних держав. Новое правительство, по-видимому, не могло восстановить прежнюю репутацию Англии. Оно позволило Франции захватить остров Корсику¹, не решившись помешать этому, и столь же безропотно снесло оскорбление, нанесенное британскому флагу Испанией на Фолклендских островах. Правда, в последнем случае общее негодование нации заставило правительство предпринять необходимые усилия и уладить дело соответствующей конвенцией.

(1771 г.) До сих пор дебаты в парламенте, хотя и протоколировались, но оставались недоступными для широкой публики, поскольку их публикация расценивалась как нарушение парламентских привилегий. Интерес, проявленный в обществе к дебатам по поводу выборов в Миддлэссексе, побудил печатников к непозволительной прежде дерзости, а именно к публикации этих протоколов. В палате общин это было встречено с возмущением _— было принято решение отправить эмиссаров для ареста наиболее дерзких нарушителей. Однако один из печатников, которого пришли арестовывать, послал за констеблем, который привел обоих _— и печатника, и эмиссара палаты общин _— к лорду-мэру, мистеру Кросби. Последний вместе с олдерменами Уилксом и Оливером не только освободил печатника, но и обвинил эмиссара в незаконном аресте и, взяв с него соответствующий залог, обязал его явиться по этому обвинению в суд под угрозой тюремного заключения в случае неявки. Общины, получив известие об этом, пришли в страшное негодование; лорд-мэр и Оливер были отправлены в Тауэр, а Уилкс вызван на суд палаты. Но возникло непредвиденное обстоятельство: Уилкс отказался явиться на этот суд до тех пор, пока ему не будет предоставлено его место депутата от Миддлэссекса. И палата в конце концов признала его депутатское достоинство, приказав ему присутствовать на ее заседании сначала 8-го, а затем и 9-го апреля. С тех пор было навсегда покончено с попытками помешать публикациям парламентских дебатов, которые теперь составляют наиболее важную и интересную часть британской периодики.

(1772 г.) В связи с женитьбой двух братьев короля, герцогов Кумберлендского и Глостерского, на подданных королевства был издан закон о супружестве членов королевской семьи, который запрещал отпрыскам Георга II вступать в брак в возрасте моложе 25 лет без согласия на то короля в совете².

Был также принят акт об отмене закона, по которому преступники, не признающие себя виновными, приговаривались к смертной казни; было постановлено, что в таких случаях виновность обвиняемых должна быть доказана.

Между тем в континентальной Европе три коронованные особы разыграли возмутительно несправедливую драму _— бесчестное соглашение между императором Германии, императрицей России и королем Пруссии привело к первому разделу Польши. Они оставили несчастному монарху этой страны лишь номинальный суверенитет, а затем лишили его даже и этой малости, и название "Польша" было вычеркнуто из списка европейских держав. Примерно в это же время король Швеции в нарушение самых торжественных обязательств упразднил свободную конституцию своей страны и навязал ей свой деспотическим режим. В Дании, напротив, монархическая власть была свергнута отвратительной кликой, лишившей короля престола, убившей его министров и отправившей королеву Матильду в изгнание, где пережитое горе вскоре окончило ее страдания.

Гражданская война разгорелась и на острове Сен-Винсента, где плантаторы плохо обращались с местным населением, караибами, которые при французской власти имели возможность спокойно пользоваться принадлежавшей им землей. Караибы подняли восстание и, несмотря на все преимущества цивилизованной нации, плантаторы потерпели поражение. Последовало обращение в британский парламент за помощью против восставших дикарей, но оппозиция была столь сильна, что адвокаты плантаторов были вынуждены уступить и согласиться на заключение мира на условиях, приемлемых для обеих сторон.

В начале правления Георга III имели место плавания первооткрывателей, поощрявшиеся правительством. Капитан Фиппс предпринял неудачную попытку открыть северо-западный проход в Ост-Индию; Байрон, Уоллис, Картерет и Кук, напротив, успешно совершили свои плавания, открыв множество ранее неизвестных островов в Тихом Океане. К сожалению, последний из названных мореплавателей был убит в столкновении с аборигенами во время своего третьего путешествия.

(1773 г.) В это время Ирландию и Шотландию покидало множество крестьян, вынужденных к этому притеснениями со стороны алчных землевладельцев³. Они искали пристанища в Америке, в то время как она готовилась к великой борьбе за свою независимость, и пополняли ряды ее защитников стойкими и выносливыми бойцами, враждебно настроенными по отношению к стране, которую их заставили покинуть.

Решимость американцев не пользоваться товарами, которые британский парламент обложил налогами, не ослабевала, а присутствие королевских войск в Бостоне только усиливало враждебность, которую более разумная, примирительная политика могла бы нейтрализовать. Подавляя вспышки проявления агрессии, солдаты прибегли к стрельбе, в результате чего три человека были убиты и пять тяжело ранены. Собравшихся на следующую ночь горожан с большим трудом удалось удержать от крайностей, но днем, когда жертвы были преданы земле, большинство магазинов Бостона были закрыты, колокола церквей города и его окрестностей издавали приглушенный звон, и все жители, независимо от ранга, вышли на траурную процессию. Капитан Престон, командовавший отрядом солдат, был предан суду по обвинению в убийстве. Его защита была поручена Адамсу и Квинси, _— наиболее ярым поборникам свободы, А те (что безусловно делает американцам честь) убедили суд присяжных, состоявший из горожан, вынести оправдательный приговор.

Эти события естественно были расценены губернаторами провинций как явные свидетельства проявлений мятежного духа и чуть ли не актами государственной измены. Такую оценку они дали им в своих служебных и частных письмах. Мистер Хатчинсон, губернатор Массачусетса и его заместитель мистер Оливер отправили несколько писем, в которых сурово осудили американских лидеров, призвали правительство к принятию самых решительных мер и даже рекомендовали "избавиться" от некоторых наиболее опасных лидеров колонистов. Эти письма попали в руки доктора Франклина, бывшего в то время генерал-почтмейстером колоний, который немедленно передал их Ассамблее штата Массачузетс. Ознакомление с этими письмами вызвало бурное негодование и единогласную резолюцию Ассамблеи о том, что "эти письма имеют целью нарушение конституции, свержение правительства колонии и утверждение в ней произвола". Затем была принята следующая резолюция: "Немедленно направить королю петицию об устранении Хатчинсона и Оливера навсегда из правительства провинции." Обе резолюции были немедленно отправлены в Англию в сопровождении доктора Франклина, которому персонально было поручено отстаивать их перед Тайным Советом.

(1774 г.) В день, назначенный для заслушивания этой петиции, заместитель министра юстиции мистер Уэддерберн появился в сопровождении губернатора и обвинил доктора Франклина в нарушении тайны частной переписки, причем сделал это в самых резких, заранее тщательно подобранных выражениях. Впрочем, было бы достаточно и не столь пылкого красноречия, чтобы склонить Совет к решению "объявить петицию скандальной и незаконной, а доктора Франклина сместить с поста генерал-почтмейстера"⁴.

Отказ американцев покупать чай привел к гигантскому скоплению этого продукта на складах Ост-Индскиой компании. Для того чтобы облегчить ее положение, американцам была сделана уступка, а именно значительно снижен импортный налог на весь тот чай, который затем они могли экспортировать. Правительство полагало, что колонисты будут рады уплатить ничтожный налог (три пенса с каждого фунта) на продукт, который принесет им огромную прибыль в результате контрабандной перепродажи. Но те, кто на это рассчитывал, были жестоко разочарованы: американцы проявили стойкую твердость духа; в нескольких провинциях были приняты резолюции, объявлявшие всякого, кто будет участвовать в выгрузке или продаже чая, или просто содействовать этому, врагом страны. Большинство грузополучателей, напуганное этими угрозами, отозвали свои заказы, и лишь агенты компании в Бостоне, зависевшие от губернатора, надеясь на защиту его солдат, решили держаться. Но наиболее пылкие патриоты колонии, замаскировавшись под индейцев, напали ночью на их суда и сбросили весь чай в воду.

Весть об этом насилии была встречена британским правительством с нескрываемым злорадством. Оно считало, что Бостон, эта цитадель бунтарского духа, совершив столь вопиющее правонарушение, окончательно поставил себя в положение, которое оправдывает самое суровое примерное наказание. Был издан билль о закрытии Бостонского порта, а вслед за ним еще один, аннулирующий хартию Массачусетса (оба почти не встретили возражений). Затем последовал третий, еще более угрожающий билль, в котором говорилось: "Если кто-либо будет изобличен в убийстве или другом тяжелом преступлении, такое лицо (или такие лица) подлежит отправке губернатором в какую-либо из других колоний или в Великобританию для совершения над ним(и) суда". Напрасно полковник Барр и некоторые другие указывали на то, что такие меры неизбежно повлекут за собой вооруженное насилие со стороны солдат в надежде на безнаказанность; все эти билли были приняты обеими палатами подавляющим большинством голосов и немедленно получили одобрение короля.

Ничто не может сравниться с возмущением, с которым эта весть была встречена в штатах Новой Англии. Они были непреклонны в своем отказе подчиняться законам, которые лишают их естественных и закрепленных в хартиях прав, и стали деятельно готовиться к отражению насилия. Все другие колонии, за исключением Джорджии, ревностно приняли сторону народа Массачусетса и объявили о прекращении торговли с Великобританией до тех пор, пока не будут отменены эти возмутительные постановления. Для придания своему протесту большего веса Франклином и другими провинциальными лидерами была созвана Ассамблея представителей различных штатов, состоявшаяся в Филадельфии и получившая название Конгресса. Конгресс обещал оказывать всяческую помощь жителям Новой Англии и подготовил горячую петицию на имя его величества, ходатайствуя об искоренении злоупотреблений. Были также приняты и опубликованы обращения к британскому народу, к канадцам и колонистам в Вест-Индии, в которых конгрессмены отстаивали чистоту своих побуждений и заявляли о твердой решимости не подчиняться насилию.