Раздел II

Там, где вздымаются шотландские холмы, Мятежный Мар свои знамена взмыл, Но Претендента силы смятены: Одни повержены, другие пленены. Дэвис

(1714 г.) Когда на следующий день лорд Оксфорд появился в палате лордов, пэры шарахались от него, как от зачумленного, и он имел возможность убедиться в человеческой неблагодарности. Когда в палате общин были зачитаны статьи обвинения против него, разгорелись горячие дебаты о том, как квалифицировать его советы французскому королю относительно способа, которым тот может отобрать у голландцев Турне. Мистер Уолпол утверждал, что это является государственной изменой. Сэр Джозеф Джекил, известный Виг, заявил, что никогда не считал такие вещи изменой. Его принципом, сказал он, был справедливый подход ко всем людям от самых низких до самых высоких сословий. Он выразил надежду, что за ним признают его компетентность в законоведении и не решатся посчитать преступными такие действия. На это Уолпол с большим жаром отвечал, что найдется немало людей как в комитете, так и вне его, которые не уступая его оппоненту в честности и превосходя его в знании законов, согласятся с тем, что совершение таких действий должно быть приравнено к государственной измене.

Этот вопрос был решен не в пользу графа. Другие статьи обвинения также были одобрены палатой, и лорд Конингсби, поддержанный депутатами Вигами, передал дело на суд палаты лордов, требуя, чтобы графа лишили его места в парламенте и отдали под суд. При обсуждении этого вопроса в палате лордов голоса разделились. Те, кто были все еще на стороне смещенного министра, указывали на несправедливость и опасность такого решения общин. В конце концов, граф сам поднялся и с величайшим спокойствием заявил, что он со своей стороны всегда действовал согласно непосредственным инструкциям и приказаниям королевы, своей повелительницы, никогда не нарушал ни одного известного закона и вовсе не был заинтересован в жизни ничего не значащего старика¹.

На следующий день его арестовали, вручили ему на руки копию обвинительного заключения и предоставили один месяц для подготовки к защите. Несмотря на заявление д-ра Меда, что в случае заключения графа в Тауэр, его жизнь подвергнется опасности, он был отправлен туда.

В это время, поскольку герцог Ормонд и лорд Болинброк отказались сдаться добровольно в положенные сроки и бежали на континент, было приказано вычеркнуть их имена из списка пэров, а их поместья и имущество были подвергнуты инвентаризации и конфискации в пользу короны.

Лорд Оксфорд, заключенный в Тауэр, содержался там в течение двух лет, и все это время весь народ пребывал в непрерывном брожении после настоящего восстания, которое потерпело неудачу. После казни нескольких лордов, которые были захвачены с оружием в руках, страна пресытилась кровью, и граф Оксфорд ходатайствовал о том, чтобы над ним свершился суд. Он знал, что гнев народа, обращенный на тех, кто был действительно виновен, исчерпан, и надеялся на то, что по сравнению с их деяниями его дело будет выглядеть достаточно невинным. Для расследования его дела был назначен (по его требованию) день и палата общин получила приказ приготовиться к работе. В назначенный день в судебном помещении Вестминстер-Холла собрались и пэры. В качестве верховного судьи председательствовал лорд Каупер. Между лордами и общинами разгорелся диспут о характере предстоящего суда, поскольку лорды настаивали на том, что подсудимый должен находиться на свободе. Этому диспуту он, возможно обязан как сохранением титула, так и дальнейшей своей судьбой; ведь обвинения, вменяющие ему в вину государственную измену были одновременно и пустыми и грозными, так что жизнь его вне всяких сомнений подвергалась опасности.

Тем временем карательные процедуры возбудили возмущение в народе, который понял, что пути к королевской милости закрыты для всех, кроме узкой группки людей. В Шотландии разгорелось пламя настоящего восстания. Граф Мар, собрав в горах три сотни своих вассалов, провозгласил права Претендента в Каслдауне, водрузил его знамя в местечке под названием Брэймэйр и принял на себя титул генерал-лейтенанта сил его величества. Для поддержки этого выступления в Шотландию прибыли два корабля из Франции с оружием, амуницией и группой офицеров, которые заверили графа в том, что вскоре прибудет и сам Претендент, чтобы лично возглавить свои силы. В соответствии с этими обещаниями граф вскоре оказался во главе 10-тысячной армии хорошо вооруженных и снабженных солдат. Герцог Аргайл, информированный о его намерениях, желая во чтобы то ни стало доказать свою лояльность правительству, решил дать графу сражение вблизи Дамблэйна, хотя у него было вдвое меньше солдат, чем у его противника. После нескольких часов сражения обе стороны отвели свои войска, причем каждая сторона считала себя победителем. Хотя поле боя не осталось ни за одной из сторон, честь этого дня и определенные преимущества принадлежали герцогу Аргайлу. Ему было довольно и того, что он остановил продвижение противника, ибо в этих условиях промедление было бы равносильно поражению.

Вскоре граф Мар обнаружил, что его потери возросли. Замок Инвернес, владельцем которого он был, был сдан королю лордом Ловатом, который до этого обещал действовать в интересах Претендента. Маркиз Туллибардайн покинул графа, чтобы защищать свои собственные владения. Многие кланы, видя, что следующее сражение произойдет не скоро, спокойно вернулись домой; ведь нерегулярную армию гораздо легче собрать на бой, чем удерживать в течение длительной кампании.

Тем временем восстание в Англии происходило еще менее удачно. Вскоре после того, как Претендент затеял в Париже это необдуманное предприятие, в котором были замешаны герцог Ормонд и лорд Болинброк, лорд Стэйл, английский посол во Франции, проник во все их замыслы и регулярно отсылал в Лондон отчеты о замышляемых мерах по их осуществлению и о всех участниках заговора. После получения первых сведений о восстании были арестованы несколько лордов и джентльменов, находившихся под подозрением. Графы Хьюм, Уинтон, Кинноул и др. были задержаны в замке Эдинбурга. Король получил согласие нижней палаты на арест сэра Уильяма Уиндхэма, сэра Джона Пэккинтона, Гарвея Комбе и других. Лорды Лэндсдаун и Данлин были преданы суду. Тесть сэра Уиндхэма герцог Сомерсет предложил себя в качестве поручителя за его явку, но его порука была отвергнута.