9.4.12. О недопустимости некоторых способов воздействия на показания доверителя

Как нарушение ч. 1 ст. 10 Кодекса необходимо оценивать и некоторые способы воздействия адвоката на показания своего клиента. Проблема воздействия адвокатом на своего клиента с целью дачи им определенных показаний⁴¹⁶ является одной из самых острых на практике. Такое воздействие в его неправомерных и неэтичных формах является одним из самых распространенных нарушений⁴¹⁷ со стороны недобросовестных адвокатов. Ничего так не опасаются представители стороны обвинения, мало что так раздражает судей, как действия адвокатов, направленные на изменение показаний участников процесса с правдивых на заведомо ложные, с признательных - на "отказные", с позиции содействия правосудию - на позицию недобросовестного и противоправного противодействия и т.п. Именно в ситуациях изменения показаний подозреваемым после вступления в дело защитника, как правило, и берет свое начало острый, непримиримый конфликт между сторонами обвинения и защиты.

Как уже отмечалось, бесспорным является обязанность адвоката поддерживать и отстаивать любую собственную позицию клиента, в том числе и ту, что связана с дачей им заведомо ложных показаний (п. 1 ст. 8, п. 1 ч. 1 ст. 9, ч. 7 ст. 10 Кодекса). Если адвокату известно, что подзащитный говорит неправду, он вправе лишь высказать ему свое мнение. Но, если тот настаивает на своем, защитник обязан поддержать его, за исключением случаев самооговора. Это положение не вызывает особых споров. Но как быть с правовой оценкой других весьма распространенных ситуаций, модель которых вкратце можно обозначить так:

1. Адвокат воздействует на своего клиента с целью дачи им показаний, заведомо для обоих не соответствующих действительности.

2. Адвокат полностью манипулирует показаниями клиента, "зомбирует" его. Клиент говорит только под диктовку адвоката, полностью отказываясь от самостоятельного волеизъявления, либо молчит, когда тот этого требует.

Предлагаем несколько ограничений правомерного воздействия на показания.

Ограничение 1. Неправомерны меры воздействия на показания, которые подпадают под признаки преступлений, предусмотренных УК РФ. Речь идет о встречающихся в практике действиях недобросовестных адвокатов, которые можно квалифицировать как соучастие, в форме подстрекательства или пособничества (ч. 4 и 5 ст. 33 УК РФ), в клевете (ст. 129 УК РФ), оскорблении (ст. 130 УК РФ), заведомо ложном доносе (ст. 306 УК РФ) и др. Эти меры воздействия на показания, используемые адвокатом, незаконны в силу уголовной противоправности (см. гл. 4).

Ограничение 2. Не будучи преступными, некоторые способы "воздействия на показания" могут быть нарушениями норм Кодекса этики, которые уже были описаны выше, например, если адвокат воздействует, занимая позицию вопреки воле доверителя, за исключением случаев самооговора (п. 2 ч. 1 ст. 9 Кодекса).

Ограничение 3. Неэтичным следует признать такие способы воздействия на показания, которые можно оценить как нечестные, неразумные и недобросовестные (п. 1 ст. 8 Кодекса).

Ограничение 4. Пункт 1 части 1 статьи 9 Кодекса прямо запрещает адвокату оказывать доверителю юридическую помощь, руководствуясь соображениями собственной выгоды, безнравственными интересами или под воздействием давления извне. В целом термин "нравственность" и его производные упоминаются в Кодексе 5 раз.

Ответим себе на вопрос: может ли, при каких бы то ни было условиях, ложь, подстрекательство, пособничество во лжи быть оценено иначе как безнравственное? Ответ, думаю, очевиден.

Я уже отчасти изложил позицию в этом вопросе в предыдущем параграфе. Мнения по данному поводу других ученых, в том числе и действующих адвокатов, также единодушны. Так, известный адвокат Е.Ю. Львова приводит пример беседы с подозреваемым непосредственно после задержания: "Когда вы будете говорить с клиентом, будьте готовы к тому, что он вам скажет: "Я все равно ничего не понимаю. Как вы скажете, так я и сделаю". Однако, как ни велико искушение, адвокат не имеет права принимать за клиента решение о том, признавать ему свою вину или нет. Вы можете только показать все плюсы и минусы признания, а окончательное решение должно быть оставлено за клиентом"⁴¹⁸.

Между тем поскольку адвокат является независимым советником по правовым вопросам, он вправе давать консультации и справки по ним как в устной, так и в письменной форме (ч. 1 и п. 1 ч. 2 ст. 2 Закона об адвокатуре). Где же грань между правомерным консультированием клиента о возможных средствах и способах защиты и незаконным воздействием на него с целью дачи заведомо ложных показаний?

Возьмем на себя смелость с высокой степенью условности обозначить некоторые критерии такого разграничения.

1. Правомерное консультирование не может содержать советов и примеров, связанных с нарушениями закона, обманом, безнравственными и неэтичными поступками. В противном случае это завуалированное незаконное воздействие. "Советы адвоката не должны выходить за рамки закона"⁴¹⁹.

Например, по делу об убийстве задержанный сразу признал свою вину в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ. Убийство было совершено без каких-либо смягчающих вину обстоятельств. После этого на первом конфиденциальном свидании его защитник укорил обвиняемого в "глупости", в том, что "он сам подписал себе приговор на 15 лет" и т.п. На вопрос подзащитного, в чем его ошибка и какие показания следовало бы давать, адвокат уклонился от прямого ответа и привел пример из своей практики. Якобы в аналогичной ситуации другой его подзащитный дал показания о том, что потерпевший сам напал на него с каким-то металлическим предметом в руке. Убийство же (удар ножом в область живота) произошло в результате превышения пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 108 УК РФ), поскольку "обороняющийся" решил, что в руках нападавшего был кастет. Здесь имеет место не правомерная консультация, а завуалированное воздействие на клиента с целью убедить его изменить показания на заведомо ложные.

2. Правомерное консультирование, равно как и любое другое воздействие на подзащитного, не может хоть как-то ограничивать, подавлять или заменять его свободное волеизъявление. Адвокат должен обеспечить полную свободу и самостоятельность выбора поведения подзащитным.

Так, по делу о незаконном приобретении и хранении наркотических средств в крупном размере (ст. 228, ч. 1, УК РФ) адвокат выслушал откровенный рассказ подзащитного о том, как он купил наркотик - героин - в другом городе на железнодорожном вокзале, а затем выехал с ним на поезде в свой город, где и был задержан около своего дома. Подозреваемый попросил адвоката дать правовую оценку содеянному. Тот разъяснил, что приобретение и хранение наркотика наказуемо только по ч. 1 ст. 228 УК РФ с санкцией до 3 лет лишения свободы. А за перевозку того же наркотика наказание по ч. 3 п. "в" данной статьи может составить от 5 до 10 лет лишения свободы с конфискацией имущества или без таковой (в редакции УК РФ до 08.12.2003). До этого момента, на мой взгляд, адвокат правомерно консультирует своего подзащитного.

Но далее подозреваемый спросил: "Так что же мне говорить следователю?". Адвокат ответил: "Не вздумай сказать, что ты ехал с наркотиком в поезде, иначе сядешь надолго". В этих действиях, полагаем, усматривается уже подстрекательство к даче подозреваемым заведомо ложных показаний и ограничение его воли, свободы выбора поведения. Адвокат не должен был отвечать на этот вопрос, а мог лишь предоставить подзащитному возможность самому выбрать позицию по делу, например, как это советует в вышеприведенном примере Е.Ю. Львова.

Кроме того, на мой взгляд, исходя из тех же этических критериев, даже предоставляя подзащитному свободу выбора между двумя взаимоисключающими позициями, адвокат должен всем своим поведением поддерживать, выражать глубокую личную приверженность к честности, добросовестности, законности. Подчеркнем - не склонять к даче признательных показаний, но демонстрировать собственное отношение как человека, гражданина и юриста к важнейшим этическим, нравственным ценностям: правдивости, добропорядочности, уважению к закону.

Изложенные мнения многим могут показаться спорными, противоречивыми. Во многом эта противоречивость исходит из сложного, неоднозначного характера самой адвокатской деятельности, правового и нравственного статуса адвоката. "Ведь с одной стороны, он - защитник по уголовному делу с соответствующими обязанностями. С другой - гражданин государства, которое не может мириться с преступностью, с третьей, он - обычный человек, живущий среди людей, знающий их беды и несущий все тяготы современной жизни"⁴²⁰.

Опытные судьи, следователи, прокуроры, другие участники процесса хорошо понимают эти противоречия, осознают насколько тяжело они даются каждому честному и порядочному адвокату. Но тем не менее все законопослушные граждане надеются, что адвокат в своей нелегкой работе всегда будет выбирать законную и этичную линию поведения и, как предостерегал А.Ф. Кони, защищая своего клиента, не станет его слугой, пособником в желании уйти от заслуженной кары правосудия⁴²¹.