Об отцах науки

Хотя отцы науки Нового времени, прежде всего Рене Декарт и Исаак Ньютон, ратовали за механистический подход к «мировой машине», они оставались глубоко религиозными людьми и еретиками одновременно. По словам Р. С. Вестфалля, наука эпохи Ньютона была «результатом брака герметической традиции с философией механики».

Отношения Рене Декарта с католической церковью осложнялись религиозным инакомыслием, а Ньютон тщательно скрывал свои еретические взгляды, будучи арианцем и противником доктрины тринитарности Бога. Большую часть своей жизни Ньютон посвятил толкованию апокалиптических книг Библии и алхимическим исследованиям. Некоторые биографы Ньютона считают его скорее последним из великих магов, чем первым из великих ученых.

Свидетельствует Е. П. Блаватская: «[Наука забывает, что] все наиболее яркие личности в науке были алхимиками, астрологами и магами, о чем свидетельствуют Парацельс, Ван Гельмонт, Роджер Бэкон, [Ньютон] и другие».

Великий Фарадей, многочисленные провидения которого о электромагнетизме и особенно электромагнитной природе света, легли в основу современной науки всю жизнь состоял пресвитером одной из протестантских общин. Кстати, огромные достижения Фарадея в физике обусловлены его нонконформизмом: радикальный противник атомизма, он отказался также от механицизма физики и развивал модернистские взгляды, противоречащие господствующему научному мышлению.

Юнг, Крукс, Бутлеров открыто практиковали духовные практики, а основатели квантовой теории не скрывали, что в ее основании лежали мистические традиции индусов и даосистов. Скажем, В. Гейзенберг и В. Паули придерживались «идеалистических» и «мистических» взглядов, а В. Паули открыто поддерживал акаузальность синхронизмов К. Г. Юнга. М. Планк, Н. Бор, М. Борн никогда не были материалистами.

Кстати, как христианству не удалось навсегда преодолеть пережитки язычества, так наука никогда не смогла преодолеть «алхимию» и «астрологию» — я имею в виду даже не увлечения «отцов науки» магией и спиритизмом, но вплетенность идеального в материальное, то есть всю научную символику.

Даже в науке может быть два пути — западный и восточный. Западный — путь разума, аналитики, от частного к общему, восточный — путь мистический, способность «прорастать» в явление, «сливаться» с ним, идти от общего к частному. Независимо от пути, большая часть крупных научных открытий делается по-восточному и здесь нет отличий между наукой, мистикой и искусством.

В науке имеется огромное количество примеров, когда верный результат был получен ошибочным путем (и это затем доказывали математически), но даже сами ученые принимают приоритет того, кто ошибочным путем пришел к правильному решению, а не того, кто нашел ошибку по дороге к нему. Откровение всегда выше умозрения!

Здесь уместно упомянуть, что главной причиной религиозных преследований Джордано Бруно и Галилея инквизицией были отнюдь не их научные взгляды, но исключительно теологические «ереси» и особенно политические интриги. Главным обвинением против Джордано Бруно был не спор о вращении Земли, а его «кощунственные» воззрения на таинство евхаристии (пресуществления). Согласно исследованиям историка П. Редонди, главную роль в обвинении Галилея сыграла книга «Пробирщик», на которую поступил донос в инквизицию. Галилея судили отчасти потому, что ему ошибочно приписывали цели Джордано Бруно *. (* Д. С. Лернер, Э. А. Госселин, Галилей и призрак Джордано Бруно, В мире науки, 1987, No 1).

Экспериментальный метод Галилея никогда не подвергался сомнению церковью. Джордано Бруно и Галилея часто называют учеными-«мучениками», забывая при этом огромное количество величайших ученых, отвергнутых самой наукой в качестве ее «еретиков». Я заговорил обо всем этом не с целью оправдания церкви, а для профилактики еретичества в науке, увы, случающегося не менее часто, чем это было в Средневековье…