⁵ В своей научной автобиографии Вундт отмечает, что еще с начала 60-х годов на передний план в его сознании все более выдвигалась психо- логия народов как важнейшая часть психологии, венчающая все здание психологической науки. Психология народов, помимо специального научного интереса, имела для него и особое политическое значение. Основная задача заключалась, по собственному признанию Вундта, в возвеличении Германии и духовных ценностей немецкого народа, призванного якобы утвердить, в противовес английскому утилитаризму, чистый идеализм. ⁴

В частности, достижения немецких исследователей в области сравни- тельного языкознания используются Вундтом как аргумент в пользу сохра- нения немецких колоний. Эти научные достижения должны, по его мыс- ли, доказать культурную миссию' Германии в африканских колониях.

Те же основные тезисы «Психологии народов»—об определяющем влия- нии духовных, культурных благ жизни народов — имеют для Вундта опре- деленное отношение и к вопросам внутренней политики. Опираясь на эти тезисы, он осуждает классовую борьбу, объявляет ее главной причиной по- ражения Германии в первой мировой войне и одобрительно отзывается о послевоенной политике немецкой социал-демократии.

6 См. В. Вундт. Очерки психологии, сгр. 276—277.

⁷ См. Е. ТИсЬепег. 5уз1етаг1С Рзуспо1о§у. Рго1едотепа. Ые\у Уогк, 1929, рр. 87—146.

Но как бы ни был непоследователен Вундт, все же бесспор- ным остается тот факт, что его исходное определение психологии знаменует первый шаг по пути махистской переориентации пси- хологии. И прав, конечно, Титченер, когда, сближая точки зре- ния Вундта и Авенариуса, он в связи с критикой, направленной Вундтом против имманентной философии эмпириокритицизма, утверждает, что Вундт не полемизировал бы так остро с Аве- нариусом, не будь между «ими определенного родства⁷. Титче-

нер справедливо выдвигает прежде всего именно Вундта и Аве- нариуса (заодно с Махом) как родоначальников «новой ориен- тации психологии».

Авенариус в 1894—1895 гг. посвятил вопросу о предмете психологии специальную работу⁸.

В этой работе Авенариус, как известно, утверждает, что внут- ренний мир (психическое) фиктивно порождается посредством «интроекции», то есть переноса вовнутрь индивида того, что не- посредственно воспринимается вовне. Это утверждение явно ос- новывается на смешении психического процесса восприятия и воспринимаемого объекта. Из того, что объект воспринимается нами вовне, Авенариус заключает, что вовне находится и лишь искусственно затем переносится во внутрь — «интроецируег- ся» — и самый процесс восприятия. Отрицая внутренний харак- тер психики, требуя, чтобы наши восприятия были, так сказать, водворены обратно, на то место, где им быть надлежит, Авена- риус тем самым подготовляет почву для сведения внешнего-, фи- зического мира к психическому.

Позиция Авенариуса нашла прямое продолжение у Титчене- ра. Однако Титченер пришел к этой позиции не сразу. В своей книге «Ап ОиШпе о! РзусЬо1о§у», опубликованной в 1896 году, он еще трактует психологию как науку о душевных процессах ⁹. Душевный процесс при этом Титченер определяет как такой процесс, который находится в области нашего внутреннего опы- та. От душевных процессов он отличает физические процессы и при этом подчеркивает, что физическое, внешнее независимо от нас: «Движение продолжалось бы, хотя бы нас, ощущающих его, вовсе и не было»; «Геометрическое пространство независи- мо от нас; оно управляется законом, действующим независимо от того, знаем ли мы его или нет».

8 См. Р. Авенариус. О предмете психологии. М., 1911.

9 См. Э. Титченер. Очерки психологии. Спб., 1898, стр. 4.

В последующие годы Титченер совершает крутой поворот. В «Учебнике психологии» («ТехШоок о! РзусжМо^», 1909— 1910) он стоит уже на совершенно иных, явно махистских пози- циях: «Между сырым материалом физики и психологии, —'чи- таем мы здесь, — не может быть никакой существенной разни- цы. Материя и дух, как мы их называем, по существу, должны быть тождественны друг с другом». «Физика и психология име- ют один и тот же материал; эти науки отличаются друг от друга только — и этого достаточно — свойственными им точками зре- ния». Глава о предмете психологии в «Учебнике» Титченера представляет собой, по существу, «популяризацию» взглядов Авенариуса. Душа определяется здесь Титченером как совокуп- ность человеческого опыта, поскольку этот последний рассмат- ривается в его зависимости от познающего индивида или его

нервной системы. Эта' теснейшая связь Титченера с Авенариу- сом выступает совсем открыто и подчеркнуто в позднейшем тео- ретическом труде Титченера «ЗуэхетаНе РзусЬо1о^у. Рго1е§оте- па» (1929).

Здесь Титченер прямо выдвигает Авенариуса как мыслителя, оказавшего основное, определяющее влияние на ту новую ори- ентацию в психологии, сторонником которой он себя объявляет. Особенно поучительно при этом его разъяснение по вопросу о соотношении «опыта», психики и нервной системы. Титченер под- черкивает, что зависимость психического от нервной системы чисто логическая, того же порядка, что и функциональная зави- симость в математике¹⁰. Он возражает против превращения этой зависимости в реальную материальную зависимость психи- ческих явлений от нервной системы, от мозга.

Особенно ярко и поучительно выступают последствия, выте- кающие для психологии из перехода на махистские позиции, у Джемса. В своем основном труде «Тпе Рппс1р1ез о! Рзуспо1о§у» («Принципы психологии»), вышедшем в 1890 году, Джемс еще категорически заявляет: «Позиция психолога в познании будет настолько существенна в дальнейшем, что мы не должны остав- лять этого вопроса, не доведя его до полной ясности. Это пози- ция сплошного дуализма. Она предполагает два элемента — познающий дух и познаваемую вещь — и трактует их как не- сводимые друг к другу. Ни один из них не выходит из самого себя и не переходит в другого. Ни один из них не является ка- ким-либо образом другим, ни один не порождает другого. Они противостоят друг другу лицом к лицу в общем мире: один просто познает, а другой — его коррелят — познается» ^и.

Таковы позиции, которые официально провозглашает Джемс в своем основном психологическом труде.

Не подлежит сомнению, что и в «Принципах психологии», от- нюдь, как известно, не являющихся монолитным целым, сдвиги в концепции Джемса, оформившиеся в 1904 году, уже подготов- лялись.

¹⁰ См. Е. ТПсЬепег. 5уз11етаЫс РзуспсЛо^у. Рго1е§отепа, рр. 134—

135.

¹¹ См. \У. 3 а т е з. ТЬе Рппйркз о! РзуспоЬду, 1890, р. 218.

¹² Об эволюции концепции Джемса см. К. Р. Р е г г у. 1п Ше зрт1 о! ^П- '1ат Татез, 1938. Перри различает в этой эволюции три фазы: психологиче- скую, феноменологическую и метафизическую. См. в указанной книге раздел •III—«ТЬе те1арпуз1сз о! ехрепепсе», р. 75—123.

В 1904—1905 годах в ряде статей, собранных затем в сбор- нике «Еззауз т К'асНса! Етр1гас1зт» (1912), совершается ради- кальный сдвиг: Джемс разрабатывает свою концепцию «чисто- То опыта» ¹². Он переходит на позицию в принципе махистскую. Существует, заявляет он, один, единый опыт; в зависимости от

связей, в которых берутся элементы этого опыта, он выступает то как физический мир вещей, то как психический, субъектив- ный мир мыслей. По Джемсу, это одно и то же содержание в двух разных контекстах. «...Я утверждаю, — пишет Джемс, — что ...единая часть опыта, взятая в определенном контексте, играет роль познающего, душевного состояния, «сознания», тог- да как в другом контексте тот же единый отрезок опыта будет играть роль познанной вещи, объективного «содержания». Од- ним словом, в одном сочетании он фигурирует как мысль, в дру- гом — как вещь». И даже «в одной совокупности он представля- ет собой только сознание; в другой — только содержание», «...мысли... сделаны из этой же материи, что и вещи»¹³.

Это, по существу, махистские тезисы. Вместе с тем концеп- ция, представленная в статьях Джемса 1904—1905 годов, стала отправной точкой для развития неореализма и прагматизма, Ле- нин недаром писал: «Различия между махизмом и прагматиз- мом так же ничтожны и десятистепенны с точки зрения мате- риализма, как различия между эмпириокритицизмом и эмпирио- монизмом» ¹⁴.

В конечном счете прагматист Джемс, так же как и махисты, - приходит к растворению материи в чистом опыте. Однако исход- ным для Джемса является не вопрос, «существует ли материя», а вопрос, «существует ли сознание». Таково именно название его основной статьи, в которой он впервые сформулировал свою но- вую точку зрения. Его, психолога, непосредственно занимает этот вопрос. На понятие сознания направлены прежде всего его сомнения и его критика.

Еще в своей краткой «Психологии» Джемс писал: «Были мыслители, отрицавшие существование внешнего мира, но в су- ществовании внутреннего мира никто не сомневался... Что же касается меня, то я должен сознаться, что не вполне уверен з существовании этого внутреннего процесса» ¹⁵. В феноменали- стическом учении о чистом опыте исчезает не только материя, но и сознание как некая качественно специфическая формы бытия. Феноменализм растворяет в явлениях опыта не только объект — внешний материальный мир, но и реального субъекта, его осо- знающего; в явлении объекта субъекту исчезают и один и дру- гой. В результате оказывается, что нет такой сферы бытия, ко- торая составила бы специфический объект психологии; психоло- гия утрачивает свой предмет.