Вопрос 31. Русский космизм и утопизм Федорова.
Федоров Николай Федорович (1828—1903) — внебрачный сын князя П. И. Гагарина.
Свои размышления Федоров называл «нравственным материализмом», ибо мечтал нравственно преобразовать человека и общество, используя при этом науку, которая совпадала с материализмом в признании первичности объективной реальности и вторичности сознания, мышления.
Нравственное падение человечества началось, считал мыслитель, когда люди свыклись с мыслью о неизбежности смерти, признали ее господство, возвели ее в закон. Тем самым они восстали против Христа, Который победил смерть, и сформировали цивилизацию, культивирующую особые формы взаимоотношений между поколениями: молодые (сыны) восприняли смерть отцов (предков) как естественную необходимость, освобождающую от чувства вины и ответственности перед умершими. Более того, возникло негативное отношение к культу предков, а критика и осуждение старшего поколения превратились в норму. Открыто же молодое поколение заявило о своем превосходстве перед отцами, о своей свободе от их нравственных устоев в эпоху гуманизма и Просвещения.
Забывшие отцов теряют чувство Отечества, у них разрушается нравственная структура души, атрофируются способности к высшим нравственным переживаниям. Отрекшись от отцов, сыны человеческие служат корыстным целям, будь то экономические, политические, национальные и даже религиозные, что порождает ситуацию, когда «жить вместе невыносимо, а жить врозь невозможно. В итоге появляется вражда, рознь, пороки, от которых общество не может освободиться, оно судит и наказывает, а преступления не прекращаются; оно устанавливает порядок, а порядок вечно нарушается...», — писал мыслитель.
Небратское, враждебное состояние общества зафиксировал Декарт в своем главном тезисе: «Мыслю, следовательно, существую». В нем, по мнению Федорова, неосознано выражен принцип существования человека, не знающего чувства утраты и скорби по умершим отцам, ориентированного только на интеллектуальную рефлексию, которая заменяет веру сомнением, надежду — отчаянием, любовь — бесстрастием и равнодушием.
Логика его рассуждений такова: если все беды современной цивилизации коренятся в том, что люди признали неизбежность смерти, подчинились слепой природе, несущей гибель, отступили от Христа, победившего смерть и оповестившего людей об их бессмертии, то начинать построение цивилизации братства и родства следует с объединения людей в едином общем деле борьбы со смертью, продления жизни живущих, воскрешения мертвых. Идея воскрешения не есть чистая мысль: Христос не просто учил о воскрешении. Он воскрес и тем оповестил людей о их реальном бессмертии. Люди же, сокрушался Федоров, не поверили в возможность воскрешения людей, не предпринимали попыток воскресить предков и именно поэтому жили не по Христу. Воскрешение как цель общего дела всех людей сможет, считал мыслитель, объединить их естественно, в силу своей понятности и близости всем без исключения.
Призывая человечество построить цивилизацию братства и родства, Федоров был уверен, что образец такой цивилизации дан в христианском учении о Троице, в котором содержится указание пути всемирной истории, а также образец идеального общества, где союз людей скреплен силой чувства родства и любви, а не внешним принуждением экономических, юридических и др. норм и установлений. Учение о Троице показывает людям, как жить в единстве и мире, а не в розни и борьбе. Во имя Троицы безумно и нелепо объявлять войны, заключать кабальные торговые соглашения, составлять договоры о найме на работу и т.д
На пути реализации этой цели человечество переориентирует свою предметно-преобразовательную деятельность, поняв, что наращивание материального богатства ведет в никуда. Изменятся и цели научного познания: ученые будут добывать знания не ради получения максимальных прибылей, создания все более мощных средств массового уничтожения людей и т.д., а для борьбы с болезнями, голодом, для продления жизни. Конечная цель науки — открыть способы избавления человечества от смерти и средства воскрешения отцов. Он мечтал о взаимодействии океанических и континентальных стран в общем деле регуляции слепых сил природы, к которым относил прежде всего смерть.
На вопрос, какой народ может первым начать всеобщее дело построения нравственного общества на планете, Федоров отвечал — православный. Этим, как он считал, определяется и особая историческая роль России, которой суждено трудиться для достижения цели объединения человечества и построения священной истории. Опыт объединения людей у России уже имеется, ибо с древних времен славяне в своей континентальной глуши легко шли на контакты и общение с другими племенами. Но выполнить в полной мере свою миссию Россия не сможет до тех пор, пока русский народ «не проснется», не освободится от интеллектуального, нравственного и экономического ига Запада.