Abishev_K_-_Fundamentalnaya_ontologia_M_Khaydeggera_pdf
.pdfсвобода составляет внутреннюю сущность человека как самоопределяющегося существа, известно со времени И. Канта. То же самое можно сказать и о творчестве. Казалось бы, исходные положения хайдеггеровской концепции исключают какую бы то ни было возможность для человека творить что-то такое, чего нет в действительности. А новоевропейский человек, в хайдеггеровском описании, только тем и занят, что создает и укрепляет свое новое положение верховного судьи всеопределяющего субъекта. Повидимому, этот процесс не воспринимается как творчество нового бытия, хотя целый ряд работ Хайдеггера посвящен именно проблемам творчества. Это представляется вполне естественным, ибо исходно понимаемый статус человека как принимающего или воспринимающего открывающееся существо бытия сущих вне его и в нем самом по смыслу ближе к процессу познания наличного бытия, а не создания нового бытия.
Соглашаясь с мыслью Хайдеггера о чрезмерной разрушительной активности человека, что в наше время не только не ослабилась, но многократно усилилась, я не могу согласиться с его видением спасения от этой опасности посредством какого-то неопределенного возвращения к первоначальному родству с природой.
Именно творческая сила современного человеческого разума способна и должна найти средства, чтобы согласовать человеческие интенции с необходимостью беречь бытие всей действительности и расцвет человеческого духа. Это потому, в моем понимании, что человеческая мысль стала фундаментальной онтологической силой со всеми ее позитивными и негативными возможностями. А для позитивного выбора из этих возможностей и требуется разум, обогащенный всем опытом пути, пройденного человечеством в прошлом и настоящем.
В предыдущих работах мне приходилось указывать главным образом на то, что бытие каждого человеческого индивида есть адресуемые другим и самому себе внутренние идеальные смыслы, содержания, интенции, имеющие определенную, объективированную форму; см.: [Абишев 2014]. Таковым оно может выступать в качестве видимой, слышимой и ощущаемой формы, выраженное в вещном, звуковом, знаковом и т.д. виде. Иначе все идеальные процессы в душе каждого индивида оставались бы неведомыми другим индивидам и в существенной мере ему самому, поскольку человек, его идеальное «Я» как субъект есть первичная определяющая реальность; идеальное в человеческом мире и есть собственно его субстанция. И здесь необходимо особо отметить, что согласно этой концепции, бытие и реальность не идентичные определения.
Из сказанного выше вытекает, что идеальное в мире человека есть высшая реальность, которой, не ставшей еще бытием человека, необходимо найти себе осуществление. Осуществленное идеальное достигает тем самым в форме бытия относительной полноты реальности. Бытие есть реальность в виде явленности более фундаментальной реальности в некоторой относительной адекватности или даже неадекватности. Но в любом виде бытийной явленности идеальное приобретает свойства, делающие его доступным созерцанию и восприятию. Все физические действия, поступки, отношения, жесты,
мимика, выражения лица, восклицания, интонации, знаки, устная и письменная речь, музыка, труд и создаваемые в нем предметы, дома и города несут в своих физическивещных формах определенные человеческие смыслы прямо, непосредственно или же символически.
Но что означает понятие «адресованность», и как происходит восприятие и осмысление этой адресованной данности?
Представляется, что идеальность, если она уже образовалась как человеческое «Я», изначально должна предполагать некую общность в смысле внутренней интенции, в смысле того, что идеальность сама по себе есть интенция к общности каждого «Я» с другими «Я», – общности, правда, не в смысле одинаковости. Одинаковость не объединяет, а здесь идет речь о таком объединении, которое, при всем разнообразии частей, ведет к целостности. Адресованность, скорее всего, есть открытость данного «Я» другим и самому себе в его специфике; другой вопрос – адекватно это открытие или наоборот. Каждое «Я» посредством приятия или отвержения смысла бытия другого устанавливает свое отношение к другим. Так устанавливаются в нашем понимании отношения между людьми, которые часто называют общественными или социальными. Ясно, что эти отношения между индивидами не могут иметь места без перехода идеального в форму бытия и обратно, поскольку идеальный смысл общественных отношений и составляет их сущность. В процессе такого общения в каждой человеческой общности как раз и выработались физические, вещные формы и схемы для выражения идеальных смыслов, общих именно для индивидов данного круга. В процессе общения только и могли выработаться общие цели, содержания, ценности и идеалы.
Следовательно, началом начал для складывания человеческих общностей могло быть складывание человеческих идеальных «Я». Не общество формирует индивидов, как утверждалось в марксистской концепции, а индивиды сами себя и свое общество. Даже сам Маркс вопреки им же введенному основоположению однажды высказал мысль, что нельзя противопоставлять общество как абстракцию индивидам, что общество состоит из индивидов, находящихся между собой в определенных отношениях.
Поскольку мышление есть постоянный процесс, оно необходимо должно иметь некие устойчивые формы фиксации результатов, служащие своего рода опорой, отталкиваясь от которой оно снова и снова продолжает свое рефлексивное кружение. Одной из функций бытийного выражения идеального и является эта фиксация текучего процесса в некотором моменте покоя. В этом смысле бытие является внутренней необходимой частью мышления, не важно, индивидуальное это мышление некого «Я» или коллективное. Бытие в этой функции является способом удержания определенного содержания от бесследного исчезновения в потоке все новых и новых содержаний и смыслов. Думается, что функция фиксации является самой общей, исходной или простой формой, которая входит как элементарная часть или свойство в структуру более сложных видов бытия человека. К этой категории можно отнести, пожалуй, многие знаковые системы, которые призваны
фиксировать не столько содержание, сколько форму, не столько каково нечто, сколько тот факт, что нечто есть, существует, наличествует. Обнаружение следов животных, например, уже для первобытного охотника есть бытийное обозначение наличия животного, свидетельство, что оно есть. Такая элементарная фиксация имеется и у животных.
Отмеченная в предыдущих работах (со ссылкой на Гегеля) мысль, что в осуществленной, фиксированной форме бытия идеального уже царит только необходимость, а не свобода выбора и творчества нового, здесь видна, можно сказать, наглядно. Новые способы психической реакции животного на внешние условия остаются все же на уровне приспособления к ним. Но более сложной и фундаментальной функцией человеческого бытия является деятельность в плане физически-вещного или предметного изменения как внешне-природного, так и собственно человеческого мира, включая, прежде всего, самого человека, созданного им чувственно-предметного мира. Иначе говоря, как производительная, так и разрушительная сила человека дают внешне-бытийное выражение творческой интенции мышления и в позитивном, и в негативном направлениях. Способность изменять природный и социальный мир, как было отмечено в работе [Абишев 2015, 29–40], свидетельствует об онтологической мощи человеческой субъективности. А если свобода выбора одного из направлений есть, как мы считаем, глубинная сущностная основа человека, то выбор позитивного начала зависит именно от разума человека, как бы его ни пытались отринуть в наше время.
Источники – Primary Sources in Russian Translation
Хайдеггер 1993а – Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет / Пер. с нем. А.В. Михайлова. М.: Гносис, 1993 (Heidegger, Martin. Selected Works Translated by Alexander Mikhailov).
Хайдеггер 1993б – Хайдеггер М. Время и бытие. Статьи и выступления / Пер. с нем. В.В. Бибихина. М.: Республика, 1993 (Heidegger, Martin. Selected Works Translated by Vladimir Bibikhin).
Ссылки – References in Russian
Абишев 2014 – Абишев К. Мышление и бытие // Вопросы философии. 2014. № 3. C. 62–72
Абишев 2015 – Абишев К. В.И. Ленин об отношении мышления к бытию и проблема онтологического статуса человеческой субъективности. Вопросы философии. 2015. № 6. C. 29–40.
References
Abishev, Kazhimurat (2014) “Thinking and Being”, Voprosy Filosofii, Vol. 3 (2014), pp. 62–72 (in Russian).
Abishev, Kazhimurat (2015) “V. I. Lenin about Relation of Thinking to Being and a Problem of Ontological Status of Human Subjectivity”, Voprosy Filosofii, Vol. 6 (2015), pp. 29–40 (in Russian).