Муравьев А.Н. - Письма о богослужении восточной кафолической церкви - 1882

— 197 —

Тоже самое чтеніе, о страданіяхъ, предлагается опятъ на царскихъ часахъ, особенно для cero дня составленныхъ изъ псалмовъ, относящихся къ стра­ даніямъ Христовымъ, но только въ другомъ поряд­ кѣ: тамъ соблюдалась въ повѣствованіи постепен­ ность событій, здѣсь же напротивъ выступаютъ, въ видѣ свидѣтелей, четыре Евангелиста, одинъ за дру­ гимъ, повторяя то же великое событіе, но разнствуя только въ изреченіяхъ. Это самое даетъ имъ признакъ достовѣрныхъ свидѣтелей, которые согла­ сны въ существѣ дѣла, потому что вѣрно повѣ­ ствуютъ то, что вѣрно знаютъ; разнятся же иногда въ словахъ, ибо говорятъ что знаютъ, а не то, въ чемъ взаимно условились. Наконецъ, на вечерни, которая, молитвами и обрядами, живописуетъ са­ мое распятіе и погребеніе Господне, исторія дня сего, прежде представленная въ раздѣленныхъ чтеніяхъ, сливается въ одно чтеніе, составленное изъ трехъ Евангелистовъ, и происшествія протекаютъ, однимъ непрерывнымъ потокомъ, предъ нашими очами.

Таково премудрое расположеніе Евангельскихъ чтеній; не уступаетъ оному выборъ, изъ посланій Апостольскихъ и книгъ ветхозавѣтныхъ, и самыхъ антифоновъ и стихиръ, на утрени, часахъ и ве­ черни; торжество же литургіи не совершается въ день сей, какъ ради сокрушенія и плача Церкви, такъ и по той глубокой мысли, что жертва Голгоѳ­ ская, принесенная Спасителемъ въ великій пятокъ, есть единственная и заключаетъ въ себѣ всѣ жертвы всѣхъ алтарей.

Между первыми шестью Евангеліями утрени, пятнадцать возвышенныхъ антифоновъ, частію из­ влеченныхъ изъ псалмовъ и пророчествъ, частію

— 198 —

изъ сердечныхъ сокровищъ пѣвцевъ духовныхъ, по­ трясаютъ душу умилительными стихами.

«Представимъ чистыми наши чувства Христу и, какъ друзья его, пожертвуемъ для него нашими душами, и не станемъ угнетать себя попеченіями житейскими, вмѣстѣ съ Іудою, но во внутреннихъ храминахъ нашихъ возопіемъ: Отче нашъ, иже еси на небесѣхъ, отъ лукаваго насъ избави».

А н т и ф о н ъ сей вполнѣ соотвѣтствуетъ своему на­ именованію, ибо онъ противуполатаетъ миръ Хри­ стіанскій злобѣ Іудейской, выраженной въ первомъ стихѣ его, словами пророческаго псалма: «Князи людстіи собрашася на Господа и на Христа его».

Другіе антифоны заключаютъ въ себѣ также прорицанія ветхозавѣтныя о Христѣ: «поставиша тридесять сребренниковъ, цѣну цѣненнаго, его же оцѣншпа отъ сыновъ Израилевыхъ».

«Даша въ снѣдь мою желчь и въ жажду мою напоиша мя оцта».

«Раздѣлиша ризы моя себѣ и о одеждѣ моей меташа жребій».

Посреди столъ разительныхъ, своею ясностію пророчествъ, пріявшихъ исполненіе въ сей великій пятокъ, еще иные антифоны выражаютъ дивную противуположность Божества и страждущаго чело­ вѣчества, въ одномъ лицѣ Христовомъ.

«Днесь виситъ на древѣ повѣсившій на водахъ землю, вѣнцомъ изъ тернія вѣнчается Ангеловъ Даръ, облекается въ ложную багряницу одѣвающій облаками небо, заушеніе пріемлетъ освободившій въ Іорданѣ Адама__! покланяемся страстямъ тйоимъ, Христе, покажи намъ и славное свое воскре­ сеніе» .

—199 —

Иб о т ъ что, въ тѣхъ же пѣсняхъ, взываетъ, со

креста, Распятый къ распинателямъ: «людіе мой, чтб сотворилъ я вамъ, вщг чемъ васъ огорчилъ?— слѣпцевъ вашихъ я просвѣтилъ, прокаженныхъ очи­ стилъ, разслабленнаго съ одра возставилъ.—Людіе мой, что сотворилъ я вамъ и что вы мнѣ возда­ ли?—за манну желчь, за воду оцетъ, вмѣсто любви ко кресту меня пригвоздили; но я уже не терплю болѣе: призову моихъ язычниковъ, и тѣ меня про­ славятъ, со Отцемъ и Духомъ, и я имъ дарую жизнь вѣчную» .

Ликъ Апостольскій вопіетъ также къ законо­ положникамъ Израилевымъ: «се храмъ, который вы распяли и предали гробу, но властію своею онъ вос­ кресъ. Не обманывайтесь Іудеи; онъ есть спасшій васъ посреди Чермнаго моря и питавшій въ пусты­ нѣ; онъ есть жизнь и свѣтъ и миръ міра».

Въ противоположность такому ихъ невѣрію: «малый гласъ испустилъ на крестѣ разбойникъ и великую обрѣлъ вѣру, въ одно мгновеніе спасся и первый взошелъ въ отверзшіяся врата рая. Госпо­ ди, пріемпіій его покаяніе, слава тебѣ».

Сколъ же трогательные тропари предшествуютъ, и на царскихъ часахъ, чтенію четырехъ пророчествъ Софоніи, Іереміи и Исаіи. Послѣ нихъ, предъ каждымъ изъ Евангелистовъ, Апостолъ Павелъ, носящій на себѣ язвы Господа Іисуса, возвѣщаетъ о славѣ кре­ ста, имъ однимъ похваляясь, и объясняетъ^ намъ всю любовь Бога, давшаго пострадать за насъ Христу, который поставленъ Первосвященникомъ для очи­ щенія грѣховъ нашихъ; онъ наконецъ восклицаетъ: «ежели отвергшійся закона Моисеева, при двухъ иди трехъ свидѣтеляхъ, безъ милосердія наказывается

— 200 —

смертію: то сколъ жесточайшему, думаете, мученію повышенъ тотъ, кто попираетъ Сына Божія, и не почитаетъ за святыню кровь завѣта, которою онъ освященъ, и ругается надъ духомъ благодати?— страшно впасть въ руки Бога живаго»!

Еще слухъ и сердце исполнены сими высокими впечатлѣніями, когда опятъ повторяются намъ всѣ страшныя обстоятельства распятія Господня, на ве­ ликой вечерни, и даже въ самое время его событія-, ибо у Евреевъ, какъ и теперь на Востокѣ, часы дня считались отъ восхожденія солнца, а потому шестый часъ распинанія соотвѣтствовалъ полдню-, девятый же, когда предалъ духъ Спаситель,третьему, и такимъ образомъ мы, въ одно время съ Аримаѳеемъ, приступаемъ къ погребенію божественнаго тѣла-, но прежде пріуготовляютъ насъ къ оному таин­ ственныя пѣсни и пареміи.

«Вся тварь измѣнялась отъ страха, зря тебя на крестѣ висящаго, Христе; солнце омрачилось и потря­ слись основанія земли, все сострадало создавшему все! Господи, волею насъ ради пострадавшій, слава тебѣ».

Такъ возглашаетъ одна стихира и ей вторитъ другая: «страшное и преславное таинство днесь зрится; неосязаемому прикасаются, вяжется разрѣ­ шающій отъ клятвы Адама-, испытующій сердца и утробы неправедно испитуется; въ темницу затво­ ренъ затворившій бездну-, Пилату предстоитъ тотъ, кому съ трепетомъ предстоятъ небесныя силы; ру­ кою созданія заушается Создатель; на крестъ осуж­ дается Судія живыхъ и мертвыхъ; во гробъ заклю­ чается раззоритель ада! О незлобивый Господи, все терпящій милосердно и всѣхъ спасающій отъ клят­ вы, слава тебѣ».

— 201 —

На партіяхъ, Пророки Моисей и Исаія высту­ паютъ, какъ бы на нѣкое духовное преніе,противупоставляя другъ другу, одинъ несказанную славу, другой несказанное уничиженіе Господа*, но сіи обѣ, мнимыя только крайности, теряются въ необъятно­ сти безконечнаго существа Божія, ибо ограничен­ ному человѣческому разуму равно непостижимо со­ стояніе уничиженія Господа, какъ и состояніе его славы. Издали только можно созерцать ее, въ без­ молвномъ ужасѣ, подобно Моисею, когда сей отважнѣйшій изъ всѣхъ молитвенниковъ, дерзновенно мо­ лилъ Господа показать ему славу свою, и скрылся отъ лица Божія, въ разсѣлинахъ камней Синая.

И кроткій Исаія, еще за восемь вѣковъ до его воплощенія, напрягаетъ силы духа, чтобы вынести зрѣніе Бога, хотя умѣрившаго неприступный свѣтъ, сквозь облаченіе умаленнаго образа человѣческаго*, но посреди жалостнаго созерцанія всѣхъ его страда­ ній, за грѣхи міра, проникнутый ужасомъ, онъ вос­ клицаетъ: «родъ же его кто исповѣсть»?

«Такъ глаголетъ Господь: се уразумѣетъ отрокъ мой и вознесется и иного прославится! ужаснутся о тебѣ многіе,—такъ обезславится отъ человѣкъ видъ твой и слава твоя отъ сыновъ человѣческихъ*, такъ удивятся о немъ языки многіе, и Дари заградятъ уста с б о и ; ибо его узрятъ тѣ, коимъ не возвѣщали о немъ, и неслышавшіе о немъ уразумѣютъ. Госпо­ ди, кто вѣровалъ слуху нашему, и мышца Господня кому открылась? Мы возвѣстили имъ отрока, какъ корень въ землѣ жаждущей; нѣтъ вида ему, ни сла­ вы, и мы зрѣли его, и не имѣлъ онъ вида, ни кра­ соты: но видъ его умаленъ и безчестенъ, паче всѣхъ сыновъ человѣческихъ,—человѣкъ въ язвѣ сущій и

— 202 —

вѣдущій терпѣть болѣзнь; всѣ отвращаютъ дице свое отъ него, онъ поруганъ и вмѣненъ за ничто. Сей грѣхи наши носитъ и о насъ болѣзнуетъ; а мы ду­ мали, что онъ наказанъ отъ Бога язвою и трудомъ; онъ же мучимъ былъ за грѣхи наши и за беззако­ нія наши терзаемъ; наказаніе напіего міра на немъ, язвою его мы исцѣлѣли. Всѣ мы какъ овцы заблу­ дились, человѣкъ совратился съ пути своего, и для нашихъ грѣховъ предалъ его Господь; и онъ по­ среди оскорбленій, не отверзаетъ устъ своихъ, какъ овца ведется на заколеніе, безгласенъ какъ агнецъ предъ стригущимъ; въ уничиженіи его совершился судъ,—родъ же его кто изъяснитъ»!

Апостолъ Павелъ разрѣшаетъ, своимъ посла­ ніемъ, таинственное недоумѣніе обоихъ Пророковъ; онъ примиряетъ между собою славу и безславіе Господа—словомъ крестнымъ: «ибо слово о крестѣ, для погибающихъ есть безуміе, а для насъ спа­ саемыхъ—сила Божія; ибо написано: уничтожу му­ дрость мудрецовъ и разумъ разумныхъ ниспровергну. Гдѣ мудрецъ, гдѣ книжникъ, гдѣ искусный въ со­ стязаніяхъ вѣка сего? не обратилъ ли Богъ мудрость міра сего въ безуміе? ибо когда міръ, своею мудростію не позналъ Бога въ премудрости Божіей,тогда благо­ угодно было Богу спасти вѣрующихъ—невѣжествомъ проповѣди. Іудеи требуютъ чудесъ, аЕллины ищутъ мудрости: но мы проповѣдуемъ Христараспятаго,— для Іудеевъ соблазнъ, для Еллиновъ безуміе, для са­ михъ же призванныхъ, Іудеевъ ли или Еллиновъ,— Христа, Божію силу и Божію премудрость; потому что безумное Божіе мудрѣе человѣковъ и немощное Божіе крѣпче человѣковъ».

Между тѣмъ, во время чтенія сихъ возвышен-

— 203 —

ныхъ писаній и Евангелія, протекли для насъ, въ благоговѣйномъ созерцаніи, самые часы страданія Господня и наступилъ девятый часъ погребенія. Тогда, въ лицѣ Іосифа Аримаѳейскаго, Епископъ, окруженный священнымъ Соборомъ, сперва напол­ няетъ благовоніемъ кадила святый алтарь, въ па­ мять тѣхъ ароматовъ, коими обвилъ погребатель бо­ жественное тѣло; потомъ подымаетъ его подобіе, плащаницу, съ престола, на коемъ, какъ на Голгоѳѣ, совершается всегда таинственная жертва Агнца; онъ несетъ на главѣ плащаницу, изъ зимней церкви въ лѣтнюю, и храмъ сей обращается въ святый гробъ, до радостнаго дня Пасхи: вѣрные же сопутствуютъ Святителю, какъ нѣкогда благочестивыя жены Іоси­ фу, зрѣвшія гдѣ полагали Господа; а, въ ожиданіи сего знаменательнаго шествія, лики поютъ погре­ бальную пѣснь: «Тебя, одѣвающагося свѣтомъ какъ ризою, І о с и ф ъ , снявъ съ древа, съ Никодимомъ, и видя мертвымъ, нагимъ, непогребеннымъ, милосердый плачъ подъялъ и рыдая восклицалъ: увы мнѣ, сладчайшій Іисусе, котораго еще недавно солнце, узрѣвъ на крестѣ висяща, обложилось мракомъ и земля поколебалася страхомъ, и раздиралась церков­ ная завѣса!—се нынѣ вижу тебя, ради насъ пріявшаго смерть. Какъ погребу тебя, Боже мой, иди какою плащаницею обовью? какими руками прикоснуся не тлѣнному твоему тѣлу, иди какія пѣсни воспою исходу твоему всещедрый?—величаю страданія твой, пѣсносдовлю и погребеніе твое съ воскресеніемъ, взывая: Господи слава тебѣ».

Таинственнымъ ожиданіемъ наполнена вся чрез­ вычайная утреня великой Субботы , достойная

— 204 —

быть преддверіемъ Пасхи. Христосъ во гробѣ посреди церкви, вокругъ, въ черныхъ ризахъ, стоятъ священнослужители, но отверсты врата алтаря, какъ бы въ срѣтеніе Божественному мертвецу, и пѣніе погребальное безпрестанно прерывается воскресны­ ми гимнами, а возженныя въ рукахъ народа свѣчи проливаютъ свѣтъ по всему храму, какъ зарю то­ го невещественнаго свѣта, который возсіяетъ заутра изъ гроба.

пречистое тѣло твое, плащаницею чистою обвивъ и вояями, во гробѣ новѣ, покрывъ, положи».

«Егда снисшелъ еси къ смерти, животе безсмер­ тный, тогда адъ умертвилъ еси блистаніемъ боже­ ства*, егда же и умершія отъ преисподнихъ воскре­ силъ еси, вся силы небесныя взываху: Жизнодавче Христе Боже нашъ, слава тебѣ».

«Мѵроносицамъ женамъ, при гробѣ представъ Ангелъ вопіяше: мура мертвымъ суть прилична, Христосъ же истлѣнія явися чуждъ».

Около плащаницы начинается другое смѣшеніе ветхозавѣтныхъ пѣсней Давида съ новозавѣтными похвалами Христу*, сперва запѣваютъ ихъ оба ли­ ка, потомъ одинъ чтецъ или пѣвецъ откликаетъ дру­ гому стихъ похвалъ, на каждый стихъ псалма, и такъ переплетается ими вся семнадцатая каѳисма, какъ многотканный покровъ, возложенный праотцемъ Давидомъ, на тридневное ложе его Божественнаго сына.

«Блажени непорочніи, въ путь ходящій въ за­ конѣ Господнемъ», восклицаетъ Давидъ и ему отвѣту

— 205 —

ствуютъ: «жизнь во гробѣ положился еси, Христе, и

во гробъ малый самъ занявшися, познался еси всей твари».

На три статьи раздѣлена такимъ образомъ вся каѳисма, и на концѣ ея, какъ и въ началѣ, воспѣ­ вается тропарь, но уже обычный воскресный, изо­ бражающій радость Ангеловъ и смятеніе Мѵроно­ сицъ: «благословенъ еси Господи, научи мя оправ­ даніемъ твоимъ».

Канонъ субботній выражаетъ тоже возвышенное смятеніе неба и земли: «Сцасе мой! силы небесныя и преисподнія, помышляя о тебѣ, сущемъ горѣ на престолѣ и долу во гробѣ, недоумѣвали о твоей воль­ ной смерти, ибо свыше всякаго ума являешься мер­ твымъ ты, начальникъ жизни».

«Ужаснися страхомъ небо и да подвяжутся осно­ ванія земли! се въ мертвецахъ вмѣняется живу­ щій въ вышнихъ и въ малый гробъ странно пріемлется».

На девятой пѣсни трогательно возглашаетъ какъ бы изъ самаго гроба. Божественный Сынъ къ Матери, видѣвшей его на крестѣ: «не рыдай мене

— 206 —

Махи, зрящи во гробѣ, его же безъ сѣмени во чре­ вѣ зачала еси сына; востану бо и прославлюся, и вознесу со славою непрестанно, яко Богъ, вѣрою и любовію тя величающія».

Пѣснь сія переноситъ насъ, отъ недоступныхъ созерцаніи его Божества, къ нѣжнымъ, болѣе по­ нятнымъ чуствамъ его человѣчества, и она повто­ ряется на литургіи, вмѣсто обычной похвалы Пре­ святой Дѣвы.

Послѣ великаго славословія, при тихомъ пѣніи трисвятой пѣсни, совершается опятъ торжественный ходъ съ плащаницею, и хотя кажется обрядъ сей есть отчасти повтореніе вечерняго, чтобы тамъ, гдѣ Священники соборно служили наканунѣ съ Архіе­ реемъ, они могли бы, и у себя въ церквахъ, совер­ шить оный для прихожанъ,—одна&о же духовное значеніе утренняго хода отлично отъ вечерняго. Тогда, подражая Іосифу, мы только предавали гробу божественное тѣло; здѣсь же торжественнымъ несе­ ніемъ плащаницы кругомъ церкви, съ хоругвями, знаменуется, что и во время земнаго своего отдыха, Господь дѣйствовалъ какъ побѣдитель , ограждая свою Церковь сокрушеніемъ ада. Ж другое таин­ ственное дѣйствіе изображаетъ мертвенная плаща­ ница, когда возвратясь въ храмъ священнослужите­ ли, прежде нежели возложить ее на одръ, приносятъ къ царскимъ дверямъ алтаря, предъ лице престо­ ла,—то именно, что язвенный ради насъ Господь, никогда не отлучался, Божествомъ своимъ, отъ пре­ стола славы Отчей.

По совершеніи хода, надъ тѣмъ же гробомъ, го­ товымъ упраздниться, возглашаетъ свидѣтель гря­ дущаго возстанія мертвыхъ, Пророкъ Іезекіиль: «на