Учебный год 2023-2024 / Prilojenie k Predprinim-2-2015-3

При этом во французском праве предусмотрены определенные санкции для кредиторов, которые ненадлежащим образом проводят оценку кредитоспособности заемщика перед заключением кредитного договора, в том числе путем неполучения сведений из соответствующей базы данных. Такие кредиторы теряют право на предъявление иска о взыскании предусмотренных договором процентов в полном объеме или в пропорции, установленной судом (абз. 2 ст. L. 311-48 Потребительского кодекса), однако в силу закона имеют право на получение процентов по установленной законом ставке (ст. 1153 Гражданского кодекса Франции). При этом согласно ст. 313-3 Монетарно-финансового кодекса (Code mon taire et financier) данная ставка повышается на пять процентов (cinq points), если заемщик полностью не оплатит подлежащие уплате проценты по кредиту в течение двух месяцев со дня вступления в законную силу решения суда.

Согласно решению Европейского суда (4-й палаты) по делу от 27 марта 2014 г. C-565/12 (Le Credit Lyonnais SA/Kalhan) национальным судам надлежит учитывать, что подобного рода санкции принципиально не могут рассматриваться в качестве обладающих предупредительным эффектом, если в результате применения санкций для кредитора сумма, подлежащая уплате заемщиком, не является существенно меньше той, которая полагалась бы кредитору в случае исполнения им своей обязанности по оценке кредитоспособности4.

В Германии согласно абз. 2 п. 2 Общих условий сделок для кредитных организаций (AGB-Banken)5 под сведениями о платежеспособности (досье) клиента (Bankauskunft) понимается различная

4Rechtsprechung Bankrecht: Sanktionen für die NichtPrüfung der Kreditwürdigkeit des Kreditnehmers durch den Kreditgeber \\ Europäische Zeitschrift für Wirtschaftsrecht (EuZW). 13/2014. S. 514.

5См.: Общие условия сделок — основные правила для отношений между клиентом и банком (в ред. от 15 июля 2014 г.), например, на сайте Deutsche Bank: [Electronic resource]. URL: https://www. deutsche-bank.de/pfb/data/docs/ser-agb-bedingun- gen-agb_pgk.pdf.

информация об экономических взаимоотношениях клиентов с банками, их кредито- и платежеспособности. При этом данные о состоянии счетов, сберегательных вкладов, депозитах или ином находящемся в банке имуществе, а также сведения о размере выданных кредитов в досье клиента не содержатся. Сведения о платежеспособности клиента-потребителя могут быть раскрыты банком только при наличии ясно выраженного согласия клиента в общем или в каждом конкретном случае. Данные сведения могут быть предоставлены банком только в том случае, если запрашивающая сторона имеет законный интерес к этой информации и нет оснований полагать, что предоставление данных сведений будет противоречить законным интересам клиента (абз. 3 п. 2 Общих условий).

Справедливым является вопрос о соотношении сведений о платежеспособности клиента с банковской тайной. С 1983 года Центральный кредитный комитет Германии в различных разъяснениях устанавливал разницу между этими понятиями6. Суть этих разъяснений сводится к тому, что раскрытие досье клиента не нарушает банковской тайны, ибо в нем содержится лишь только общая информация о платежеспособности клиента, без каких-либо конкретных сведений, например, о реквизитах счетов или суммах выданных кредитов. Кроме того, клиент-потребитель может не дать своего согласия на раскрытие сведений о его платежеспособности, тем самым реализовав защиту «абсолютной» банковской тайны.

На практике важнейшее значение имеет передача информации о клиентах банков агентствам, занимающимся сбором и предоставлением информации о клиентах банков (кредитным бюро). Крупнейшим агентством в Германии, предоставляющим сведения о кредитоспособности клиентов, является Общество по проверке кредито-

6См.: Hansjochim von Wick, Dieter Feldmann, Neue Rahmendedingungen für die Kreditund Kautionsversicherung. Verlag Versicherungswirtschaft, 1998. S. 12–13.

способности клиентов (SCHUFA)7, созданное в форме акционерного общества. Акционерами общества являются кредитные организации, торговые компании и другие организации сферы услуг. Цель деятельности общества — предоставление компаниям, заключившим договор с обществом (кредитные организации отнесены к категории партнеров «А»), информации о кредитоспособности третьих лиц, сведения о которых содержатся в реестре общества, и, таким образом, обеспечение минимизации кредитного риска. По иску Берлинской ассоциации по защите прав потребителей Верховный суд ФРГ (Bundesgerichtshof) 19 сентября 1985 года принял решение (SCHUFA-Urteil), согласно которому данные о клиенте могли передаваться в SCHUFA только в том случае, если клиент согласился с т.н. «оговоркой SCHUFA»8. Данное правило применялось до 1 апреля 2010 г., когда в силу вступил § 28a Закона о защите данных (BDSG), специально посвященный вопросу о передаче данных о кредитоспособности клиента кредитным бюро.

В SCHUFA, помимо имени, даты рождения, действующего и предыдущих адресов местожительства, содержатся различная финансовая информация (например, об открытии расчетных счетов, заключении кредитных договоров, договоров на пользование услугами мобильной связи, лизинговых договоров и пр.), а также негативные данные (как правило, подразделяются на «жесткие» и «мягкие»)9, вытекающие из противоречащего условиям договора поведения должника (например, неисполненные денежные обязательства, обязательства по судебным решениям и др.). На практике любой банк перед выдачей кредита осуществляет проверку кредитоспособности клиента посредством направления запроса в SCHUFA и проведения скоринга.

Согласно абзацу 2 § 28а Закона о защите данных кредитным организациям

7В 2013 г. в Обществе по проверке кредитоспособности клиентов содержалась информация более чем о 66,3 млн физических лиц и 4,2 млн предпринимателей. См.: Elgert. K&R 2013. 288 f.

8См.: BGHZ 95. S. 362.

9Schwintowski. Bankrecht. 4 Auflage. Carl Heymanns Verlag, 2014. S. 76.

разрешается передавать в кредитные бюро информацию о заключении, должном исполнении и расторжении кредитных договоров, сделок по поручительству, чековых и вексельных сделок только в том случае, если законный интерес субъекта данных (клиента) очевидно не перевешивает интерес кредитного бюро (то есть речь идет о передаче позитивных характеристик). При этом в данном абзаце установлена привилегия кредитных организаций перед другими предпринимателями, которые могут осуществлять дальнейшую передачу финансовых данных лишь на основании согласия клиента. Законом запрещается передавать конкретную информацию, являющуюся содержанием соответствующих договоров. Согласно предл. 2 абз. 2 § 28а клиент должен информироваться о дальнейшей передаче данной информации перед заключением договора.

На основании § 34 Закона о защите данных любое лицо имеет право на получение справки по тем данным, которые хранятся в SCHUFA относительно него. Основываясь на этих данных, в частности, можно доказать платежеспособность перед третьим лицом. В случае наличия недостоверной информации субъект данных может подать протест, при этом негативные данные будут заблокированы до выяснения истинных обстоятельств.

Таким образом, в части проверки кредитоспособности заемщиков и ответственности за неисполнение данной обязанности опыт правового регулирования Европейского союза и государств — членов ЕС, где данные отношения достаточно детально урегулированы на законодательном уровне, может служить хорошим ориентиром для правовой регламентации данных отношений в российском банковском праве.

Литература

1.Rechtsprechung Bankrecht: Sanktionen für die NichtPrüfung der Kreditwürdigkeit des Kreditnehmers durch den Kreditgeber // Europäische Zeitschrift für Wirtschaftsrecht (EuZW). 13/2014. Р. 514.

2.Schwintowski. Bankrecht. 4 Auflage. Carl Heymanns Verlag, 2014. Р. 76.

3.Wick von H., Feldmann D. Neue Rahmendedingungen für die Kreditund Kautionsversicherung. Verlag Versicherungswirtschaft, 1998. Р. 12–13.

естественно-правовое, зафиксированное

вданной норме, кроме своей «преданности» (в терминологии В.С. Нерсесянца5), обладает и объективным основанием.

Рыночная экономика предстает, с одной стороны, как система неравновесных, вероятностных процессов, влекущих постоянные изменения ее состояния, а с другой — как сложная система самоорганизующихся во времени процессов развития. Как неравновесные, открытые, нелинейные системы предпринимательские отношения являются результатом процесса саморазвития, в котором порядок (регулирование) и хаос (кризис) взаимопроникают и взаимотрансформируются друг в друга.

Всвязи с этим предпринимательское право предстает как наиболее важный инструмент формирования рыночной экономической системы — оно позволяет сформировать коллективное действие разнородных по социальной природе субъектов, которые способны при некоторых условиях и обстоятельствах к согласованному в пространстве и времени действию. Такое коллективное действие может стать основанием перехода к новому качественному состоянию всей системы предпринимательских отношений.

Особенностью появления предпринимательских правил, в том числе правовых норм, является возникновение их

впроцессе эволюционного отбора, который может представлять собой как стихийный, так и процесс обдуманный. В первом случае мы сталкиваемся с основным механизмом рыночного регулирования — саморегулированием, представленным самостоятельными действиями множества хозяйственных центров. Эти действия направлены на достижение частных интересов, но одновременно порождают результат, который обеспечивается только коллективным действием. Полученный результат обладает объективным характером, поскольку не является целью участвовавших в его получении хозяйствующих центров. «Процесс обдуманный» представляет со-

5См.: Нерсесянц В.С. Философия права: учебник. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2009. 848 с.

бой деятельность государства в виде государственного регулирования экономики. В этом случае получаемый результат становится следствием замысла конкретных индивидов. Однако в обоих случаях такие процессы не исключают ошибочности совершаемых действий, поставленных целей и полученных результатов.

Таким образом, предпринимательские отношения в своей основе имеют естественный порядок, возникающий как децентрализованный процесс поиска его участниками наиболее оптимального варианта поведения путем совершения действий, которые могут быть ошибочными. Каждый из участников становится самостоятельным центром принятия решений, которые в совокупности порождают результаты, появление которых может быть только результатом коллективного, а не индивидуального действия. Это процессы, формируемые прямо не связанными между собой действиями участников этих отношений, каждое из которых не преследует достижения какой-то общей цели, с которой может быть отождествлен результат этих действий, воспринимаемый в определенный во времени и пространстве момент.

Из сказанного следует, что государство только формализует и легализует предпринимательские отношения, поскольку вынуждено принимать эти отношения как объективную данность — вмешательство в эти отношения в силу принципиальной самостоятельности предпринимательской деятельности потенциально сведено к минимуму. Нормы закона в рамках государственного воздействия на экономику могут быть либо результатом открытия государством этих правил и совпадать с содержанием правил, эволюционно выработанных другими хозяйственными центрами; либо быть результатом ошибки; либо быть результатом замысла, связанного с умышленным отказом от поиска эволюционно возникших правил регулирования рыночного порядка.

Экономический характер предпринимательского отношения априорен и определяется тем, что фактическое содер-

жание любого предпринимательского отношения прямо или косвенно, но связано с экономическим воспроизводством.

Рыночный характер предпринимательского отношения определяется наличием в этих отношениях социальных (в широком смысле) элементов экономики, направленных, в частности, на обеспечение стабильности предпринимательских отношений. Рыночная правовая характеристика предпринимательских отношений связана с теми механизмами, которые определяют взаимное позиционирование участников предпринимательских отношений с точки зрения наличия в этих отношениях свободы или несвободы, установления условий вхождения в отношения, в том числе определяющих пределы участия в этих отношениях, и т.д. В настоящее время рыночное позиционирование участников предпринимательских отношений основано на сочетании таких правовых конструкций, как либеральная концепция прав человека (неотъемлемых прав человека), теория разделения властей, теории правового государства, необходимость учета публичных интересов и т.д. Именно в совокупности эти правовые подходы предоставляют возможность сформировать стройную систему механизмов правового регулирования предпринимательских отношений, обеспечивающих их сохранение и дальнейшее развитие.

Элементом, объединяющим предпринимательские отношения в единую правовую систему, является объект предпринимательского права, под которым понимается предпринимательский интерес человека, который является разновидностью юридического интереса и как правовое явление может быть рассмотрен как обусловленная потребностями человека необходимость восполнения недостающих условий для нормальной жизнедеятельности, осуществляемая через постановку целей и реализуемая волей участника предпринимательских отношений в юридической форме субъективных прав и обязанностей. Предпринимательский интерес субъекта предпринимательского права — это интерес самосохране-

ния, представленный различными видами благ, необходимыми для обеспечения самосохранения. При этом самосохранение может быть представлено в различных вариантах — от простого физического самосохранения человека до самосохранения социального, экономического, юридического характера. Каждый вариант приобретает определенные правовые формы. Как правовое явление самосохранение моделируется через систему прав и обязанностей участников предпринимательских отношений.

Одновременно предпринимательский интерес проявляет себя уже в виде конкретных материальных и нематериальных благ, способных в итоге удовлетворять предпринимательский интерес реального участника предпринимательского правоотношения. Блага олицетворяют (материализуют) предпринимательский интерес, являясь объектом конкретного предпринимательского правоотношения.

Следовательно, субъект предпринимательского права можно рассматривать как правовой феномен, способный к социальному действию внутри рыночного порядка. Способом реализации его предпринимательского интереса становится правовое поведение.

Предпринимательские отношения, обладающие естественно-правовым, рыночным и социальным характером, формируют субъектов предпринимательского права как объективно востребованные элементы, в своей совокупности обеспечивающие сбалансированное развитие рыночного порядка. Такой процесс формирования основан на юридическом явлении, которое мы можем обозначить как априорная правосубъектность, под которой понимается признание любого субъекта предпринимательского права способным реализовать в случае необходимости потенциальную возможность участия в предпринимательских отношениях помимо государственного одобрения. В отличие от традиционной правосубъектности, которая является результатом признания исключительно нормой закона со стороны государства, априорная правосубъектность как при-

знание — это результат востребования данного лица рыночным порядком.

Таким образом, субъект предпринимательского права — это обладающий априорной правосубъектностью потенциальный (возможный) участник предпринимательского отношения, способный к реализации собственного предпринимательского интереса самосохранения, обеспечивающего в том числе и сохранение рыночного порядка в целом. Подтверждением этому является норма ст. 34 Конституции РФ, которая не содержит в качестве условий осуществления предпринимательской деятельности каких-либо процессов формализации, в том числе посредством правовой нормымнения государства.

Субъекты предпринимательского права отличаются способами обеспечения предпринимательского интереса. По способам обеспечения предпринимательского интереса среди субъектов предпринимательского права можно выделить индивида, предпринимателя, государство и гражданское общество.

Индивид как субъект предпринимательского права предполагает реализацию предпринимательского интереса, которым является интерес конечного физического выживания (самосохранения). Предприниматель, продолжая оставаться индивидом, тем не менее в качестве способов обеспечения использует конструкцию «получения прибыли», которая также является одним из проявлений предпринимательского интереса самосохранения, но на ином уровне и иными средствами. Государство является субъектом, преследующим предпринимательский интерес самосохранения, реализуемый путем государственного воздействия на экономику в целях сохранения рыночного порядка в целом. Гражданское общество реализует предпринимательский интерес самосохранения, осуществляя его путем контроля как за деятельностью государственной власти в экономике, так и за деятельностью предпринимателей.

Если субъект предпринимательского права является независимым от воле-

изъявления государства следствием саморазвивающегося рыночного порядка, то субъект предпринимательского правоотношения — это уже результат волеизъявления со стороны государства. Субъект предпринимательского правоотношения может быть рассмотрен как существующая в рамках правовой доктрины юридическая форма (способ, конструкция) реализации субъектом предпринимательского права возникающего у него предпринимательского интереса.

Используя конструкцию органа государственной власти, в предпринимательском правоотношении участвует государство, используя конструкцию акционерного общества или производственного кооператива — предприниматель, саморегулирующейся организации — гражданское общество, а форму физического лица — индивид. Государство, изменяя нормы закона о формах участия в предпринимательском правоотношении (например, вместо конструкции открытого акционерного общества конструкцию публичного общества), не изменяет и не формирует новых субъектов предпринимательского права, а всего лишь предлагает субъектам предпринимательского права иные формы участия в реальном предпринимательском правоотношении.

Таким образом, необходимо разделять субъектов предпринимательского права как объективного результата развития рыночного порядка и субъектов предпринимательского правоотношения как субъективного последствия участия государства в рыночном порядке.

Литература

1.Гущин В.В., Дмитриев Ю.А. Российское предпринимательское право: учебник. М.: Изд-во «Эксмо», 2005. 736 с.

2.Коняев Н.И. Субъекты хозяйственного права. Куйбышев: Куйбыш. плановый институт, 1972. 45 с.

3.Мартемьянов В.С. Хозяйственное право: Курс лекций. Том 1: Общие положения. М.: Изд-во «БЕК», 1994. 312 с.

4.Нерсесянц В.С. Философия права: учебник. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2009. 848 с.

5.Халфина Р.О. Значение и сущность договора в советском социалистическом гражданском праве. М.: Изд-во АН СССР, 1954. 239 с.

В судебной практике весьма распространенной проблемой является толкование условий договоров в случаях возникновения разногласий сторон относительно оценки действительности договоров, содержания взаимных обязательств и порядка их исполнения. Их появление в соглашении может быть как следствием несовершенства организации договорной работы, так и умысла одной из сторон.

Анализ судебной практики показывает, что речь может идти:

1)о ненадлежащем определении правовой природы договора, которое может выражаться в несоответствии наименования и содержания достигнутого соглашения, а также включении в него условий, противоречащих его сущности;

2)неполноте договора, выражающейся в упущении отдельных значимых для соглашений данного вида условий;

3)включении в договор двусмысленных условий и понятий, воспринимаемых сторонами, но трактуемых ими поразному;

4)наличии в договоре неявных условий, то есть условий, не являющихся равно очевидными для сторон на момент заключения и исполнения договора.

Следует отметить, что проблема ненадлежащего определения правовой природы договора характерна как для непоименованных договоров, так и, казалось бы, вполне устоявшихся моделей обязательственных отношений. В частности, суды обращают внимание на несоответствие правовой природе договора энергоснабжения условий договора, предусматривающих одновременное наличие

обязанности оплатить энергию и оказать услуги по получению средств для оплаты1.

При этом выявление фактов ненадлежащего определения правовой природы договора может повлечь признание недействительной соответствующей части такого договора, признание подобного соглашения недействительным2 или незаключенным3 либо его переквалификацию исходя из фактически осуществленных сторонами действий, что наглядно демонстрирует позиция судов в отношении дистрибьюторских договоров4.

Не меньшую проблему представляет неполнота проработки условий договора. С одной стороны, необходимо исходить из предположения о том, что составители договора не включали в него излишних условий. С другой, может возникнуть ситуация, когда стороны договора не согласовали условие, являющееся важным для определения их прав и обязанностей. В соответствии со ст. 4.8 принципов УНИДРУА, в подобном случае

1См.: Определение ВАС РФ от 06.03.2009 г. № 17156/08 по делу № А32-13815/2007-64/379; Постановление ФАС Поволжского округа от 12.09.2013 г. по делу № А12-28246/2012.

2См.: Постановление ФАС Северо-Западного округа от 28.05.2010 г. по делу № А21-4270/2009.

3См.: Постановление ФАС Поволжского округа от 18.02.2010 г. по делу № А72-7446/2008; Постановление ФАС Поволжского округа от 04.09.2008 г. по делу № А12-18550/07; Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 03.05.2011 г. по делу № А33-10003/2010.

4См.: Постановление ФАС Уральского округа от 30 октября 2007 г. по делу № Ф09-8836/07-С5; Постановление ФАС Поволжского округа от 25 января 2005 г. по делу № А55-6685/2004-42; Постановление ФАС Дальневосточного округа от 06.04.2005 г. по делу № Ф03-А51/05-2/351.

договорвосполняетсяусловием,представляющимся соответствующим при данных обстоятельствах. При этом должны быть приняты во внимание намерение сторон, характер и цель договора, добросовестность и честная деловая практика и разумность. В то же время нельзя исключить и того, что одни и те же обстоятельства будут оцениваться судами по-разному. В частности, различается позиция судов относительно факта конкретизации поставляемого товара посредством указания на его родовые признаки. Одни суды признают предмет договора поставки несогласованным5, а договор незаключенным, другие допускают возможность существования такого договора со ссылкой на возможность указания порядка его определения6. Двойственной является и позиция судов относительно необходимости согласования цены поставляемого товара7.

Серьезной проблемой может стать включение в договор двусмысленных и неявных (скрытых) условий, поскольку закрепленные в ст. 431 ГК РФ правила толкования договора являются явно недостаточными. Законодатель предлагает следующую последовательность действий:

1)толкование договора исходя из буквального значения содержащихся в нем слов и выражений;

2)сопоставление неясных положений

сдругими условиями и смыслом договора в целом;

3)выявление действительной общей воли сторон с учетом цели договора на основе оценки таких обстоятельств, как предшествующие переговоры и переписка, установившаяся во взаимных отношениях сторон практика, обычаи дело-

5См.: Постановление ФАС Уральского округа от 09.07.2009 г. № Ф09-4690/09-С3 по делу № А07- 12446/2008-Г-ШЗФ.

6См.: Постановление ФАС Поволжского округа от 11.04.1997 г. по делу № 13/262.

7Ср.: Постановление ФАС Восточно-Сибир- ского округа от 27.06.2011 г. по делу № А585980/10 и Постановление ФАС Уральского округа от 04.06.2012 г. № Ф09-4075/12 по делу № А47-8874/2011.

вого оборота, последующее поведение сторон.

Следует заметить, что зарубежное законодательство, как правило, регламентирует эти вопросы более подробно. Более того, при толковании приоритет отдается установлению действительных намерений сторон, а не стремлению выявить буквальный смысл использованных понятий (ст. 1156 ГК Франции8, ст. 1425 ГК Квебека9 и др.). В развитие этих положений отмечается необходимость принимать в расчет природу контракта, обстоятельства, в которых он был заключен, смысл, уже заложенный в него сторонами или который он может получить, а также сложившиеся обычаи. При этом предполагается, что толкование отдельных положений договора должно быть подчинено его общему смыслу, а спорное положение должно рассматриваться с тех позиций, которые позволят породить некий положительный результат10.

В некоторых странах ориентиром для толкования спорных положений договора служит практика, сложившаяся в месте его заключения (ст. 1368 ГК Италии11, ст. 1302 ГК Угугвая). При этом в Италии контракты, одной их сторон которых является предприниматель, трактуются так, как это принято в месте нахождения предприятия.

Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА 201012

8См.: Code civil, 1804 [Electronic resource]. URL: http://www.legifrance.gouv.fr.

9См.: Code civil du Québec [Electronic resource]. URL: http://digital.library.mcgill.ca/ccro/ files/Rapport_ ORCC_v2t1_commentaires_ livres_1-4.pdf.

10См.: Ст. 1425–1430 ГК Квебека, ст. 510–516 ГК Боливии (Código Civil: Decreto Ley №o 12760 de 06 agosto de 1975), ст. 1297–1307 ГК Уругвая (Código Civil de la República Oriental del Uruguay (01.01.1868) [Electronic resource]. URL: www.parlamento.gub.uy/codigos/ codigo- civil/2002/cod_civil-indice.htm); и др.

11Codice civile (Regio Decreto 16 marzo 1942. № 262) [Electronic resource]. URL: //www. altalex.com/index. php?idnot=34794.

12См.: Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА. 2010. М.: Статут, 2013. С. 450–552.

вкачестве основополагающего начала толкования договора указывают на необходимость установления общего намерения сторон, а если оно не может быть выявлено, то считается, что договор должен толковаться в соответствии со значением, которое аналогичные сторонам разумные лица придавали бы договору в таких же обстоятельствах (ст. 4.1). При этом принимаются во внимание все значимые для этого обстоятельства, включая предварительные переговоры сторон, установившуюся между ними практику, поведение сторон после заключения договора, характер и цель договора, общепринятое

всоответствующей области предпринимательской деятельности значение условий и выражений, а также сложившиеся обычаи (ст. 4.3).

Особо подчеркивается, что условия и выражения должны толковаться с учетом смысла всего договора, в котором они используются, таким образом, чтобы всем им было придано значение, а не лишены силы какие-либо из них (ст. 4.4, 4.5). Затрагиваются проблемы упущенных условий и лингвистических расхождений.

Модельные правила европейского частного права в части толкования условий договора исходят из следующей системы приоритетов:

1)приоритет специально согласованных условий над специально не согласованными (ст. II-8:104);

2)приоритет целого над частью: условия и выражения, включенные в договор, толкуются в контексте договора как единого целого (ст. II-8:105);

3)приоритет толкования, согласно которому условия договора считаются соответствующими требованиями закона или действительными, а не наоборот (ст. II-8:106);

4)приоритет языка, на котором договор был изначально составлен, при толковании языковых несоответствий (ст. II-8:107)13.

13Модельные правила европейского частного права / пер. с англ.; науч. ред. Н.Ю. Рассказова. М.: Статут, 2013. 989 с.

Кроме того, во всех указанных документах особо оговаривается правило «contra proferentem», согласно которому предпочтение отдается толкованию, противоположному интересам стороны, предложившей условие. Тем самым закрепляется презумпция вины разработчика подобного договорного условия. При этом считается, что чем меньше данное договорное условие было подвержено процессу переговоров между сторонами, тем больше оснований для толкования такого условия против стороны, которая включила его в договор.

Однако возникает вопрос, как подобная детализация правил толкования договора соотносится с принципом свободы договора, предполагающим свободу выработки его условий, в том числе самостоятельное определение степени их детализации. Как отмечают специалисты, полномочие создания нормы иногда является логическим завершением полномочия ее интерпретации, и, осуществляя толкование контракта, судья способен добавить к нему обязательство, о котором стороны не думали и, возможно, отодвинули путем конклюдентных действий14.

Считается, что разрешение этой проблемы зависит от того, с каких позиций будет рассматриваться возникшее противоречие: с точки зрения конфликта норм прав и положений договора или конфликта прав и законных интересов самих сторон договора. И в том, и в другом случае встает вопрос об их иерархии, но решаться он будет по-разному. Однако в условиях российской действительности для этого не всегда находятся достаточные правовые основания. В силу этого представляется необходимым детализировать правила толкования граж- данско-правовых договоров, прежде всего в отношении договоров присоединения и договоров с участием потребителей.

14См.: Caumes C. L’interpretation du contrat au regard des droits fondamentaux. domain stic.droi. Universite d’Avignon, 2010. French. Р. 18.

Литература

1.Модельные правила европейского частного права / пер. с англ.; науч. ред. Н.Ю. Рассказова. М.: Статут, 2013. 989 с.

2.Принципы международных коммерческих договоров УНИДРУА. 2010. М.: Статут, 2013. С. 450–552.

3.Caumes C. L’interpretation du contrat au regard des droits fondamentaux. domain stic. droi. Universite d’Avignon, 2010. French. 333 р.

4.Code civil du Québec [Electronic resource]. URL: http:// www.digital.library.mcgill.ca/ccro/ files/Rapport_ ORCC_v2t1_commentaires_livres_1-4.pdf.

5.Code civil. 1804 [Electronic resource]. URL: http:// www.legifrance.gouv.fr.

6.Codice civile (Regio Decreto 16 marzo 1942. № 262) [Electronic resource]. URL: http://www.altalex.com/ index.php?idnot=34794.

7.Código Civil de la República Oriental del Uruguay (01.01.1868) [Electronic resource]. URL: www.parlamento.gub.uy/codigos/ codigocivil/2002/cod_civilindice.htm).

8.Código Civil: Decreto Ley № 12760 de 06 agosto de 1975 [Electronic resource]. URL: http:// www. derechoteca.com/codigo-civil-boliviano-1975.htm.