учебный год 2023 / Готовый доклад
.docxРоман «Братья Карамазовы» - это необычный роман в русской литературе, это роман-наваждение.
Роман-наваждение: в романе-наваждении, и в этом его отличительная особенность, действуют не герои, не сколько-нибудь привычные нам очеловеченные персонажи, а самые навязчивые авторские фантомы, с которыми он никак не может разобраться. Они попадают, вступают не в те естественные возможные между героями отношения, которые мы привыкли воспринимать в литературе, а в те болезненные, нужные автору искусственные отношения, которые как-то помогают обнажить идею книги.
Они произносят между собою не те слова, к которым автор привык, и к которым привык читатель. Они говорят о вещах, которые никому кроме них не понятны. Но именно сам пафос авторской попытки вырваться за пределы этого наваждения, стряхнуть морок дурного сна, она иногда каким-то образом передается читателю, помогает ему освободиться. Удивительная особенность Братьев Карамазовых в том, что в них сошлись в очень странной и не всегда логичной связи все наиболее часто преследующие Достоевского мании и образы.
Музыка.
После слайдов.
Сейчас мы представляем вам решающий, ключевой момент романа. Суд над Дмитрием Карамазовым.
С 54.25 до 1.09.39.
Мы обрисуем наиболее важные процессуальные нормы Устава Уголовного Судопроизводства 1864 года и установим, соблюдались ли они в деле Дмитрия Карамазова.
201. Дела о преступлениях или проступках, за которые в законе положены наказания, соединенные с лишением или ограничением прав состояния, ведаются окружным судом с присяжными заседателями.
544. По делам, решаемым не иначе как с участием присяжных заседателей, судебному производству предшествуют, во всяком случае, предварительное следствие и предание обвиняемого суду.
По делам, решаемым без участия присяжных заседателей, к судебному производству может быть приступлено и без предварительного следствия, если прокурор по доставленным ему сведениям и доказательствам или по самому свойству дела признает возможным предложить суду обвинительный акт, и если суд и со своей стороны не усмотрит надобности в предварительном следствии.
В назначенное для слушания дела время председатель суда, удостоверясь, что все должностные лица, обязанные присутствовать в судебном заседании, находятся налицо, открывает заседание: объявляет, какое дело подлежит рассмотрению и приказывает ввести подсудимого в зал заседания.
За сим прочитывается вслух список лиц, вызванных в качестве свидетелей, причем председатель суда приводит в известность: все ли они прибыли в суд и, если не все, то кто именно из них не явился и есть ли в виду суда законная тому причина.
Как мы помним, во исполнение этой нормы в начале заседания председатель объявил, что свидетель мещанин Смердяков ввиду внезапной кончины присутствовать на суде не может.
693. Сведущие люди не могут быть избраны из лиц, участвующих в деле, или из состоящих по делу свидетелями, судьями или присяжными заседателями.
После 12 слайда. Прочтем отрывок из романа.
«Медицинская экспертиза тоже не очень помогла подсудимому. Да и сам адвокат Фетюкович кажется не очень на нее рассчитывал, что и оказалось впоследствии. В основании своем она произошла единственно по настоянию Катерины Ивановны, вызвавшей нарочно знаменитого доктора из Москвы. Защита конечно ничего не могла через нее проиграть, а в лучшем случае могла что‑нибудь и выиграть. Впрочем отчасти вышло даже как бы нечто комическое, именно по некоторому разногласию докторов. Экспертами Явились – приехавший знаменитый доктор, затем наш доктор Герценштубе и наконец молодой врач Варвинский. Оба последние фигурировали тоже и как просто свидетели, вызванные прокурором».
Как видим, здесь было допущено процессуальное нарушение – сведущие люди были допрошены в качестве свидетелей.
Вещественные доказательства, могущие служить к обнаружению преступления или же к обличению или к оправданию подсудимого, должны быть внесены в заседание суда и положены пред судьями, если не встретится к тому препятствии в объеме или качестве вещей.
Вещественные доказательства находились на столе перед судьями, так что закон в этом случае соблюдался.
Каждому свидетелю прежде допроса его по сути дела предлагаются предварительные вопросы для определения его личности и отношений к участвующим в деле лицам.
В увиденном нами процессе это строго соблюдается.
705. Муж или жена подсудимого лица, родственники его по прямой линии, восходящей и нисходящей, а также родные его братья и сестры могут устранить себя от свидетельства, а если не пожелают воспользоваться сим правом, то допрашиваются без присяги.
И здесь все верно:
«Ввели всех свидетелей для присяги. Тут я увидел их всех разом. Впрочем, братья подсудимого были допущены к свидетельству без присяги. После увещания священника и председателя, свидетелей увели и рассадили по возможности порознь. Затем стали вызывать их по одному».
643. Свидетель, не явившийся в суд без законных причин, подвергается денежному взысканию не свыше ста рублей и сверх того - платежу издержек, причиненных отсрочкой заседания вызванным в суд лицам, если неявка его имела последствием отсрочку заседания.
Если бы Иван Федорович не явился, то был бы ему штраф. «свидетель был все время здоров, что его видел доктор, когда час пред тем с ним сделалась легкая дурнота, но что до входа в залу он все говорил связно, так что предвидеть было ничего невозможно; что он сам, напротив, настаивал и непременно хотел дать показание».
727. Допрошенные свидетели не могут удалиться из заседания до окончания судебного следствия без разрешения председателя суда.
Катерина Ивановна до последнего не уходила из зала судебного заседания, что и стало роковым.
617. Председатель суда останавливает всякого, кто в судебном заседании осмелится выражать одобрение или неодобрение сделанных показаний или объяснений, входить в недозволенные сношения со свидетелями или с присяжными заседателями или же иным образом нарушать установленный порядок.
632. При судебном состязании сторон право последнего слова как по существу дела, так и по каждому спорному предмету, предоставляется всегда подсудимому или его защитнику.
Это в процессе также было соблюдено.
801. В делах, рассматриваемых с участием присяжных заседателей, председатель суда, вручая их старшине вопросный лист, объясняет им:
1) существенные обстоятельства дела и законы, относящиеся к определению свойства рассматриваемого преступления или проступка, и
2) общие юридические основания к суждению о силе доказательств, приведенных в пользу и против подсудимого.
754. Вопросы о том, совершилось ли событие преступления, было ли оно деянием подсудимого и должно ли оно быть вменено ему в вину, соединяются в один совокупный вопрос о виновности подсудимого, когда никем не возбуждено сомнения ни в том, что событие преступления действительно совершилось, ни в том, что оно должно быть вменено подсудимому в вину, если признано будет его деянием.
В случае какого-либо сомнения по которому-либо из сих вопросов они должны быть поставлены отдельно.
По возвращении присяжных в зал заседания и по вводе туда подсудимого старшина прочитывает вслух вопросы суда и ответы присяжных, а затем вопросный лист передает председателю суда, который удостоверяет его своей подписью.
812. Когда присяжные заседатели признают, что одним утверждением или отрицанием невозможно с точностью выразить их мнение, то они могут дать надлежащее значение ответу, прибавлением к установленным выражениям некоторых слов, напр.: «Да, виновен, но без предумышления».
Для большего драматизма Достоевский передал право задавать вопросы председателю суда.
«Председателем по делу Мити был поставлен вопрос «Виновен ли в том, что убил с целью грабежа преднамеренно?»
Старшина при мертвенной тишине залы провозгласил: «Да, виновен!».
И потом по всем пунктам пошло все то же: виновен да виновен, и это без малейшего снисхождения!»
Как видим, присяжные не сделали дополнений к ответу «Да, виновен!». И покончили нашего Митеньку.
633. Судебное заседание по каждому делу должно происходить непрерывно, за исключением времени, необходимого для отдохновения.
Эта норма приводила к довольно плачевным результатам. По закону присяжные не имели права выходить из здания суда до окончания заседания. Сложные дела нередко рассматривались несколько дней, иногда даже недель. Окружные суды обычно располагались в старых, запущенных зданиях, в которых зимой было холодно, чадили печи, а летом - жарко и душно. Не было ни буфетов, ни спальных принадлежностей. Присяжные ночевали на голых скамьях в залах для публики или служебных помещениях, рядом с малопривлекательными "вещественными доказательствами": орудиями убийства, частями тел жертв преступлений и т. п.
Суд присяжных.
Суд присяжных в России появился в результате Судебной реформы 1864 года.
«Судебная реформа, считал А. Ф. Кони, - призвана была нанести удар худшему из видов произвола, произволу судебному, прикрывающемуся маской формальной справедливости. Она имела своим последствием оживление в обществе умственных интересов и научных трудов».
До 1859 года император и его окружение негативно относились к идее суда присяжных. Поворот «верхов» в отношении к суду присяжных (как и судебной реформе в целом) наметился в связи с решением правительства в начале 1859 года. Отменить крепостное право и наделить крестьян землей. Возникла социальная потребность в правосудии, гарантировавшем неприкосновенность собственности, частнопредпринимательской деятельности, что могла обеспечить только юстиция, созданная по западноевропейским образцам.
Коронные судьи и судебные заседатели имели свои четко разграниченные полномочия: определение виновности – судебные заседатели, вынесение приговора – коронные судьи. Основными критериями определения виновности или невиновности являлись жизненный опыт и личное мнение судебных заседателей. Основаниями вынесения приговора для коронного судьи являлись вердикт, вынесенный судебными заседателями и соответствующий Судебный устав.
Суд присяжных был построен по образцу французского суда ассизов. Коронный состав его складывался из трех членов суда, один из которых председательствовал в заседании. Скамья присяжных заседателей состояла из двенадцати очередных присяжных и двух запасных, которые могли заменить выбывших по каким-либо причинам очередных присяжных. На заседаниях окружного суда обязательно присутствовал прокурор. На приговоры окружного суда без присяжных можно было приносить апелляционные жалобы и протесты в судебную палату. Приговоры же, вынесенные окружным судом на основании вердикта присяжных заседателей, могли быть обжалованы и опротестованы в Сенат лишь в кассационном порядке. В Судебных уставах отразилась напряженная политическая борьба консерваторов и либералов, и при определении подсудности суда присяжных из его компетенции были изъяты уголовные дела политического и религиозного характера. По подсчетам А.М. Бобрищева-Пушкина, в 1864 г. в компетенции присяжных находилось примерно 410 статей Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, после 1889 г. осталось примерно 300 статей.
В судах высокой инстанции с начала реализации судебной реформы 1864 г. на долю присяжных заседателей приходилось 3/4 дел, разбиравшихся окружными судами. Ежегодно в масштабах Российской империи в 70-80-е гг. XIX в. судами присяжных разрешалось 15-20 тысяч дел.
Присяжные в дореволюционной России могли в ходе судебного следствия задать вопросы допрашиваемым лицам и участвовать в осмотре вещественных доказательств. Решение всех процессуальных вопросов производилось только коронным составом суда. Функцией присяжных заседателей было принятие решения о виновности подсудимого на основании установленных в суде доказательств. Закон не требовал от присяжных мотивировки их вердикта. Для облегчения выполнения присяжными своих функций перед их удалением в избирательную комнату председательствующий произносил напутственное слово. Вердикт постановлялся простым большинством голосов. Если суд находил, что в своих ответах присяжные впали в противоречие, председатель разъяснял им, в чем состоит допущенная ошибка, и вновь направлял на совещание.
В соответствии с правилом, заимствованным из французского кодекса, если состав суда единогласно находил, что вердиктом присяжных осужден невиновный, суд отменял обвинительный вердикт, и дело передавалось на рассмотрение нового состава присяжных.
Вообще же присяжными заседателями могли быть только мужчины в возрасте от 25 до 70 лет, русские подданные, прожившие «не менее двух лет в том уезде, где производится избрание в присяжные заседатели». Двухгодичная оседлость требовалась, «чтобы присяжные заседатели, для оценки по совести степени вины подсудимых, были хорошо знакомы с правами, обычаями и общественной жизнью известной местности». Не могли быть присяжными заседателями лица, состоявшие под судом и следствием, слепые, глухие, умалишенные, объявленные несостоятельными должниками, впавшие в крайнюю бедность, домашняя прислуга, «исключенные из службы по суду или из духовного ведомства за пороки, или же из среды тех обществ и дворянских собраний» др.
Запрещалось быть присяжными чиновникам государственной службы, священнослужителям и монашествующим, лицам, занимавшим генеральские должности, работникам суда и прокуратуры, чиновникам полиции, военнослужащим, учителям, лицам находящимся в услужении. Специальные комиссии в каждом уезде составляли общие списки тех, кто имел право на избрание в присяжные заседатели. В них вносились почетные судьи, гражданские чиновники не выше 5-ого класса, а также лица, принимавшие выборные общественные должности. В последнюю категорию входили крестьяне, избранные в волостные суды, исполнявшие должности сельских старост, волостных старшин, голов и другие должности по крестьянскому общественному правлению. Для остальных устанавливался имущественный ценз. Ценз не был высоким, но основная масса населения России не отвечала и этим требованиям. Из общих списков выбиралось определенное число присяжных заседателей, которые вносились в очередные списки, распределялись по четвертям года и извещались о сроках явки в суд. Одновременно составлялись списки запасных заседателей. Юристы-практики, писавшие о суде присяжных (А. М. Бобрищев-Пушкин, А. Ф. Кони, Н. П. Тимофеев), отмечали, что в провинции большинство присяжных были из крестьян, однако никаких конкретных данных не приводили. О масштабе участия в суде присяжных представителей других сословий в литературе нет даже приблизительных сведений. Комиссии ежегодно проверяли и дополняли списки. Последние представлялись губернатору, который проверял соблюдение закона при их составлении. Он имел право исключить неправильно внесенных туда лиц с указанием причин. «Недовольные исключением, сделанным губернатором», могли жаловаться в Сенат. Очередные списки публиковались в губернской газете. Присяжные обязаны были явиться в суд для рассмотрения уголовных дел. Перед началом процесса отбирались 30 человек. Стороны (обвинение и защита) могли отвести из этого состава по 6 присяжных без объявления причин. «Из числа неотведенных, назначаются по жребию, - закрепляла ст. 658 Устава уголовного судопроизводства, - решения дела 12 комплектных и двое запасных присяжных заседателей». Они решали вопрос о виновности подсудимого, коронный суд назначал наказание.
Заслуживает внимания статья 818 Устава уголовного судопроизводства, свидетельствующая о демократизме судебной реформы. Она устанавливала право судей единогласно отменить обвинительное решение присяжных представляющееся им неправосудным, и, наоборот, не давала им такого права в отношении оправдательных решений присяжных.
Если суд единогласно признает, что решением присяжных заседателей осужден невинный, то постановляет определение о передаче дела на рассмотрение нового состав присяжных, решение которых почитается уже, во всяком случае, окончательным.
То есть действовало правило, согласно которому профессиональные судьи, приступившие к своим обязанностям после вынесения присяжными вердикта, могли изменить положение подсудимого только в лучшую сторону.
Было достаточно примеров пристрастия присяжных - крестьян по некоторым категориям уголовных дел: беспощадность к конокрадам и святотатцам, снисходительность к злоупотреблениям должностных лиц и преступлениям против женской чести. По своей репрессивности суд присяжных почти втрое превосходил дореформенный суд. Количество осужденных постоянно превышало количеств оправданных. Хотя присяжные заседатели решали втрое больше дел, чем коронные судьи, они мало уступали последним в постоянстве взглядов на те или иные преступления. К наиболее распространенным преступлениям против собственности и против личности присяжные относились строже судей.
Наблюдалось также увеличение числа оправдательных вердиктов во время поста и перед большими христианскими праздниками, Недовольство вызывали и т. п. "громкие" судебные процессы".
В этой связи необходимо упомянуть об одном существенном промахе, допущенном при составлении Судебных уставов. По закону присяжным не полагалось знать о наказании, которое грозило подсудимому. Поэтому иногда у присяжных возникало убеждение, что подсудимого ждет каторга, хотя судят его не за столь тяжкое преступление. Тогда, как правило, и следовал оправдательный вердикт.
Достоевский глубже многих современников понимал смысл реформ 1860-х годов, видел, что они не сводятся к социальной по социально-политическим преобразованиям, а знаменуют начало всеобщего кризиса авторитарно-патриархальной системы: всех ее институтов, всех ценностей, всех духовно-нравственных основ. В «Братьях Карамазовых» он показал, как этот кризис проявился в повседневном быту, в семейных отношениях людей уже через 5 лет после начала реформ (действие романа происходит в 1866 году).
Последняя часть романа – суд над Дмитрием Карамазовым - является наиболее значимой, так как именно в ней Ф.М. Достоевский, подводит итоги всего романа, а, во-вторых, через обстоятельства процесса, речи участников и вердикт присяжных показывает и свое собственное отношение. Европейские конструкции были перенесены на российскую почву, и в этом Достоевский видел зло в подражании Европе, и искал спасения.
Ведь суд этот – не просто конкретный случай невинно осужденного человека, а сущность всех европейских новшеств, которыми мало-помалу заполняется Россия. Это суд – суд о судьбе России, пророчество её будущего.
Это масштаб события мистического, вселенского. Все описанное в романе предстает пророчеством о будущем России, довольно прямым и ясным. О том, что Достоевский изобразил в Федоре Павловиче Карамазове, ведется много споров, но для нас нет сомнения, что Федор Павлович олицетворяет собой Россию. Федор Павлович и есть Россия, перенимающая европейские ценности, возводящая их в крайность. Федор Павлович, который являет собой душу и символ российского городка, и братья Карамазовы естественно являют собою те самые русские силы, развязанные вдруг, которые и влекут Россию стремительно к гибели. Братья Карамазовы – это роман о России, породившей четыре типа детей, четыре типа новых людей.
Человек, живущий страстями.
Человек, живущий умом, причем умом прежде всего этическим.
Человек, априори принявший Бога, мытарства его еще впереди.
И есть лакей.
И главный парадокс – убить Россию с равной вероятностью могли святость, интеллект, страсти, но убило её лакейство.
И вот эта проблема лакейства, проблема Смердякова, и есть в результате центральная проблема романа.
Нам неважно, кто убил. Федора Павловича убило прямое попущение, чье-то и всеобщее. Все знали, что его могут убить, все знали, что он ходит под смертью, сам он это знал, никто не принял никаких мер, у всех опустились руки, Григорий – единственный верный слуга, пытался этому помешать, и тем не менее, случилось то, чего все ожидали – Грешник поплатился за свои грехи. Удивлявший развратом старик, с мешочками кожи на лице и профилем римского патриция, отвратительный (у Достоевского все жертвы убийства отвратительны, еще более отвратителен, чем старуха-процентщица) убит. И убит очень опасным человеком.
Опасен Смердяков. Он родился от юродивой и сладострастника. Воспитан сектой хлыстов. Имеет черты скопца – гладкое скопческое личико, отсутствие интереса к женскому полу, жидкие волосенки, высокий визгливый голос, крайняя опрятность, нелюбовь к мясу и любовь к рыбе. Смердяков – безусловный сектант, и сектантство его проистекает из униженности в быту, в попытке найти возвышение в некоторой альтернативе миру, вот этот поиск альтернативы он сам с собой осуществляет.
Смердяков убивает Федора Павловича не потому, что ему нужны несчастные три тыщи. Убивает он Федора Павловича из вполне естественной, вполне понятной мести к нему. Именно потому что убить Ф.П. для Смердякова – это логично. Он убивает его не просто как отца, который сделал его лакеем, он убивает его как причину своего бытия. Не случайно он говорит о том, что если бы кто-то оставил меня в утробе и не дал бы мне родиться, я был бы очень благодарен. Он ненавидит собственную жизнь и мстит непосредственному виновнику этой жизни – убивает его за то, что Ф.П. его породил.
Вот это юродство и сладострастие, наслаждение унижением – это та черта, которая в конечном счете окажется для русского сознания смертельной. Достоевский первым описал подполье, но не следует думать, что он это подполье любил. Достоевский делал все, чтобы вытащить его наружу - это сладострастное смакование низости. Сладострастие – это главное в карамазовской натуре. Есть сладострастие у Достоевского во всем – в интеллекте, в святости даже. Но ничего нет страшнее, ничего нет гибельнее, чем сладострастное смакование собственной низости. Черта, которая присуща и Федору Павловичу, и Павлу Федоровичу.
Карамазовщина – это беспредельная дикость, это неумение стать собой, понять собой, соотнести себя. Это душевная болезнь, то что всегда приписывали к заслугам Достоевского, на самом деле он в себе как раз ненавидит, потому что идеал Достоевского – это душевное здоровье.